Глаза и уши режима. Государственный политический контроль в Советской России, 1917–1928. В. С. Измозик
в программе большевиков, в этом отношении были полностью забыты в первые же недели существования советской власти.
Часть II. В целях своевременного и полного осведомления. 1921–1928 годы
Последний этап Гражданской войны, разыгравшийся в конце 1920 – начале 1921 года, стал, возможно, самым суровым испытанием для большевистской диктатуры за все эти годы. Политическая власть столкнулась с крестьянскими возмущениями, недовольством рабочих, особенно серьезным в Москве и Петрограде, волнениями в армии. Напомним, что восстание в Кронштадте в марте 1921 года было лишь наиболее тревожным для власти и самым масштабным в цепи подобных стихийных событий: волнения гарнизона в Нижнем Новгороде осенью 1920 года, противоправительственные выступления начальника 9‑й кавалерийской дивизии А. П. Сапожкова, командиров бригад Первой конной армии И. П. Колесова, Г. С. Маслакова и т. д.
Оценивая эти события, В. И. Ленин говорил на X партийном съезде в марте 1921 года, что «мелкобуржуазная контрреволюция, несомненно, более опасна, чем Деникин, Юденич и Колчак вместе взятые»334. Одновременно Ленин продолжал настаивать на праве своей партии управлять страной, руководить переходом «мелких хозяев к общественному, коллективному, общинному труду»335. Призывая пойти на экономические уступки крестьянству, согласиться на «свободу оборота», вождь коммунистической партии одновременно подчеркивал, что «с политическими колебаниями <…> мы будем бороться беспощадно», а «меньшевикам и эсерам <…> место в тюрьме <…> но не на беспартийной конференции»336. Это последнее представлялось ему особенно важным, так как, по его же словам, «колеблющихся много. Нас мало»337.
Столь же решительно Ленин отвергал всякую мысль о «свободе печати», указывая, что «мы самоубийством кончать не желаем и потому этого не сделаем»338. Все это делало проблему получения своевременной и полной информации о настроениях масс крайне существенной для руководства страны, желающего сохранить свое политическое господство.
Какое значение в это время придавали политические вожди данным, получаемым в результате политического контроля над населением, говорят различные документы. По поручению Ф. Э. Дзержинского его секретарь В. Л. Герсон 15 марта 1921 года вел переговоры с одним из руководителей ВЧК Н. Н. Мещеряковым, находившимся в Петрограде. Последний считал необходимым «прислать проверенные и крепкие части», сопровождаемые Особотделами, которые должны были «сообщать о настроении прибывающих частей, чтобы избежать неожиданностей» и «усилить контроль корреспонденции»339. По воспоминаниям делегата X съезда РКП(б) Д. Я. Кина, на закрытом заседании военных делегатов было сделано сообщение о положении в армии.
Выступавший председатель Реввоенсовета республики Л. Д. Троцкий зачитывал «выдержки из писем красноармейцев», т. е. пользовался материалами перлюстрации340. В дни Кронштадтских событий резко активизировался политический контроль
Там же. С. 26.
Там же. С. 241, 243.
Там же. С. 243.
Там же. Т. 44. С. 79.