Приятели ночи. Александр Витальевич Спахов
игрушка, которую хочется сломать, чтобы выяснить: а что же у неё внутри? История познания мира земным человечеством – это история попыток его разрушения. Попыток, слава Богу, пока неуспешных. Именно – слава Богу. Вера в Бога, облачённая в цветастые одежды религий, сильно притормозила процесс научного познания мира, отвлекая массу умов от этой деятельности. Но есть и обратный пример: введённый в СССР атеизм стал рычагом прорыва в научной работе страны.
Моветон одобрительно кивнул: валяй, мол, на всю катушку.
– Общеизвестно, что Галилео Галилей, – начал свой доклад Прожогин, – проводил опыты, бросая с Пизанской башни шары из тяжёлых и лёгких материалов…
«Так вот чья слава не даёт покоя этому парню», – подумал Сергей Сергеевич.
– Так значит, Прожогин, вы в рабочее время экспериментировали, опровергая возможность решения поставленной задачи? – язвительно, с оттенком угрозы прервал он докладчика. – Очень интересно.
– Вовсе нет. Я только хотел напомнить, что в сознании людей укоренилась мысль, будто независимость скорости свободного падения от массы тела была открыта Галилеем, как вы сказали, экспериментально.
– А разве не так? – спросил Юлий Борисович.
– Нет, он пришёл к фундаментальному заключению без всяких опытов, основываясь лишь на логических рассуждениях.
– Надо же! – заинтересовался Сергей Сергеевич. – И каких именно?
– Предположим, думал Галилей, – тон Прожогина стал наставительным и монотонным, – что тяжёлые тела падают быстрее лёгких. Тогда, присоединив к тяжёлому телу лёгкое, мы должны были замедлить его падение. Однако суммарная масса тяжёлого и лёгкого тел больше массы одного тяжёлого. Следовательно, – Прожогин многозначительно посмотрел на собеседников, – соединённые вместе тела должны падать быстрее, чем одно тяжёлое. Но связка не может падать одновременно и медленнее, и быстрее, чем одно тяжёлое тело. Соответственно, заключил Галилей, скорость падения всех тел одинакова и не зависит от их веса.
– Очень интересно, Прожогин, – сказал Сергей Сергеевич. – Но к чему вы ведёте?
– К этому, в целом несложному рассуждению человечество шло более пятидесяти веков интеллектуального развития, но одного его более чем достаточно, чтобы увековечить величие Галилея.
– И всё-таки?
– Используя только умозаключения, я пошёл от противного.
– От какого ещё «противного»? – раздражённо произнёс Сергей Сергеевич. – От противного нашим убеждениям?
– Убеждения тут ни при чём. Я спросил себя: а что бы случилось, если бы можно было собрать в пучки шальные микрочастицы из космоса.
– И что же? – нетерпеливо воскликнул Сергей Сергеевич.
– А то, что в этом случае хотя бы раз в истории произошло бы ♯♯♯♯♯♯♯♯♯♯♯♯♯♯♯♯♯♯♯♯♯♯♯♯♯♯♯♯♯♯♯♯♯♯♯♯♯♯♯♯♯♯♯♯♯♯♯♯♯♯♯♯♯♯♯♯♯♯♯♯♯♯♯♯♯♯♯♯♯♯♯♯♯♯♯♯♯♯♯♯♯♯♯♯♯♯♯♯♯♯♯♯♯♯♯♯♯♯♯♯♯♯♯♯♯♯♯♯♯♯♯♯♯♯♯♯♯♯♯♯♯♯♯♯♯♯♯♯♯♯♯♯♯♯♯♯♯♯♯♯♯♯♯♯♯♯♯♯