Совершенство – подводный остров. Александр Николаевич Лекомцев
не уважаешь! Слушай дальше, если хочешь, конечно.
– Да я послушаю. Всё равно, времени у нас много… Целый воз и маленькая тележка.
– Не обольщайся. Возможно, сейчас каждая минута дорога.
– Я слушаю вас, Виктор Захарович.
– Прекрасно! Я же говорил тебе, что всё о себе уже помню… Я расскажу, где и кем я был, скажем так, после своей физической смерти.
– Вам самому-то это не смешно, Виктор Захарович?
– Ничего смешного в моих рассказах нет, Алексей. Надеюсь пусть не сразу, но ты кое-что поймёшь. Но, правда, пока и мне очень многое не ясно. Но наберись терпения.
– Мне ничего не остаётся делать. Я слушаю, простите, эти ваши… выдумки, – Алексей немного успокоился. – Всё равно, во время круиза не всегда есть, чем заняться. Все увеселительные мероприятия поднадоели…
– Так вот. После этого я сразу же родился, – пояснил Виктор Захарович. – Но, представь себе, я появился на свет не наследником, к примеру, какого-нибудь престола, а обычным… воробьём. Но я был счастлив. Как это прекрасно быть… воробьём!
– Сочувствую вам, – с иронией заметил Сафаров. – Если бы вы так и остались воробьём, то, скорей всего, мы с Маргаритой ни попали бы на это судно в чужом и непонятном мире.
– Кто знает, Алексей, – ответил Таволгин. – Может быть, всё оказалось бы гораздо хуже. Никогда не жалей о содеянном, но только в тех случаях, когда намеревался свершить доброе дело!
– Ничего сейчас ни доброго и ни злого я не совершаю. Меня, как вещь, как безмозглое существо, скоро доставят на какой-то остров Совершенство, не спрашивая, хочу я этого или нет. Да и вы сейчас тоже находитесь среди тех, кто безмерно рад оказаться в счастливом завтрашнем дне.
Не обращая внимания на реплики Алексея, Таволгин продолжал свой рассказ. Он начал перечислять, кем ему пришлось в этом и в других мирах появляться на свет. Приходилось ему быть лесным ручейком, два раза человеком (мужчиной и женщиной) с неладной судьбой и короткой жизнью…
Абсолютно серьёзно Виктор Захарович утверждал, что во время своего последнего существования, перед тем, как появиться здесь, на теплоходе «Дриада», он находился в образе и в состоянии камня на какой-то огнедышащей планете. При этом он мыслил и жил. Он был не совсем простым камнем.
– Возьмите себя в руки, Виктор Захарович! – сказал Сафаров. – Перед тем, как появиться здесь, там, на пустыре, у пруда, вы ничуть не были похожи на булыжник. Пенсионер, с неуёмными фантазиями в голове.
– Но мне кажется, что это происходило до того, как я был раскалённым камнем, – возразил Таволгин. – Инженером, а потом и пенсионером, на Земле-Один я стал позже.
– Удивительно, что вы не понимаете, что такого не могло быть. Ведь мы же с Маргаритой встречались не с пустым местом, а с реальным человеком.
– Наверное, этого я никогда не смогу понять, да и ты тоже.
– Вы окончательно сошли с ума, Виктор Захарович. Сейчас я понимаю только одно. Нам, троим, необходимо выбираться отсюда. Ясно, что здесь никто не нуждается