Грибники 1,5. Вложенное пространство. Вера Флёрова
конечно, у него ведь была своя жизнь. Когда он был тем человеком с фотографии. Нормальным, живым и энергичным. Впрочем, в нем и сейчас жизни больше, чем он сам может выдержать.
– Да ты на ногах не стоишь уже, – подколол его Эйзен.
– Это правда, – Джафар с облегчением сел на корягу. – Но ведь мое состояние не навсегда.
– Главное, без меня туда не суйся, – предупредил Эйзен. – Хватит с меня одного пропавшего человека…
– Пропавшего?
– Видишь ли, эта местность принадлежит моей жене, Асе, – нехотя сказал Эйзен. – Ася пропала год назад… В лесу. Полгода назад я прекратил ее искать.
Эйзен отвернулся. Он впервые смог говорить об Асе ровно и складно, однако по окончании фразы эмоции подкрались и захлестнули. Требовалось время, чтобы их одолеть.
– Саша упоминал, что ты пережил… тяжелую потерю, – осторожно сказал Джафар, как только понял, что Эйзен готов его слушать. – Однако деталей он не уточнял. Значит, это ваша с ней фотка. На камине. Ася красивая. А вот ты там выглядишь… обычно. Не так изысканно, как сейчас.
– Ася всегда хотела, чтобы я выглядел так, как сейчас, – резко сказал Эйзен. – Но я не соглашался. Потом начал и втянулся. Сашка надо мной мстительно ржал, потому что я первый в институтские годы прикалывался над его фамилией. Ну, мы вместе учились. Он же и назвал меня герцогом, когда я получил доверенность на владение этой долиной. А теперь…
– Теперь твой имидж имеет другой смысл? – осторожно спросил Джафар.
– Теперь он вовсе не имеет смысла, – Эйзен повернулся и посмотрел на Джафара с вызовом. – Но люди видят меня из завидуют ей. Асе. Несмотря на то, что она, скорее всего, умерла. Я двинутый?
– Похоже, – кивнул Джафар. – Но будь ты нормальным, меня бы здесь тоже не было, правда? Завести себе наемника с сомнительной репутацией может только герцог, получивший свой титул от известного приколиста Сашки… Скажи, мое общество правда отвлекает тебя от скорби?
– Правда, Джафар, – криво улыбнулся Эйзен. – Но про мои мотивы не надо мне рассказывать, хорошо? Прояви немножко такта, что ли. Этот навык пригодится тебе в дальнейшем.
Джафар пожал плечами.
– Прости. Впредь буду послушным. – Секунду он пребывал в смирении, а потом насмешливо уточнил: – Ведь я не могу тебя ослушаться, правда?
– Ты сам поклялся мне служить, – парировал герцог. – Я правда, не понял, распространяется ли это на образ мыслей и свободу суждений. Лучше бы нет, потому что холуйства я не люблю. Так что спорить со мной можно. Но культурно и без идиотских провокаций.
– О, – Джафар поднял ладони, – прости еще раз. Уповаю на твое терпение. После цугундера эмпатия несколько… заедает. Я осознаю, что часть моей натуры превратилась в паскудного уголовника, и он противен не только тебе. Но нары так быстро не забываются.
– Да ладно тебе, – тихо сказал Эйзен. – Это пройдет.
– Несомненно. Ведь ты теперь будешь меня воспитывать.
Любопытно, подумал