Гусси. Защитница с огненной скрипкой. Джимми Каджолеас
сегодняшняя буря будет ужаснее всех, что мне довелось повидать.
По всему посёлку жители запирали ставни и двери, а в очагах разводили огонь. Все успели почувствовать, что Погибель вышла на охоту.
Я прошла мимо сторожки у ворот, где обитал Большой Гордо: за дверью теплился жёлтый огонь. Надеюсь, ему там тепло и безопасно. Надеюсь, он знает, что, если понадобится, он всегда может укрыться у нас в Приюте. Может, всё же стоит ему об этом сказать – на всякий случай? Ладно. Уже поздно об этом рассуждать.
– Мира и благоденствия, брат Гордо, – прошептала я.
Я вернулась в Приют и зажгла огонь. Этой ночью нам потребуется каждая капля тепла, каждая искра света, которые он сможет дать.
Буря над головой ревела, тучи то и дело пронзали молнии. Воздух моментально остыл, и меня пробирала дрожь от ледяных касаний сквозняков, проникавших через щелястые стены Приюта. Итак, началось. Погибель сделала свой ход.
Я как раз закрывала окно, когда заметила бредущую по улице фигуру в чёрном плаще: человек держал обеими руками шляпу, чтобы её не сдуло, и как неуклюжее привидение тащился к наружной ограде.
Неужели это мистер Майелла, хозяин птичьей фермы? Точно, он.
Мне всегда делалось не по себе при мистере Майелле, особенно если приходилось идти к нему в лавку, полную всяких волшебных диковин, добытых в неведомо каких краях. Там были такие талисманы, к которым я в жизни бы не прикоснулась – даже десятифутовой палкой. У меня всегда в его гостиной волосы вставали дыбом. Хотя, честно говоря, отчасти он мне нравился. Особенно после того, как разрешил заглянуть одним глазком в свой питомник, где на золочёных насестах прихорашивались с королевским достоинством ослепительно алые птицы.
– Мистер Майелла! – заорала я из окна. – Куда это вас понесло в такую бурю?
Но тут ударила молния, загрохотало, и ветер завыл, как целая стая дьяволов, так что мистер Майелла ничего не услышал. Дождь превратился в ливень, и мне пришлось захлопнуть окно. Я в последний раз посмотрела на мистера Майеллу, скрывшегося в тени.
Что ему понадобилось на улице в такую бурную ночь и так близко от ворот?
Я так встревожилась, что чуть было не отправилась следом за ним. Сверчок жалобно заскулил, как будто прочёл мои мысли, и мне стало неловко.
– Не бойся, – сказала я, потрепав его по голове. – Я не потащу тебя из дома в такое ненастье. И коли мистеру Майелле приспичило вымокнуть сегодня – что ж, пожалуй, это его дело.
Я и захлопнула окно, предоставив буре яриться снаружи.
Глава 4
В дверь громко забарабанили. Мне всё же удалось заснуть на несколько часов: дрова в очаге превратились в кучку углей, золотистых, как сокровища. Я едва расслышала стук из-за ужасного шума. По крыше барабанил дождь, а гром грохотал непрерывно, как будто у себя наверху Тот, Кто Слушает, швыряется стульями и громит мебель. Сверчок вскочил на ноги и завыл.
Стоило мне отпереть дверь, и ветер распахнул её настежь. В комнату ворвался ураган, и струи дождя