Гусси. Защитница с огненной скрипкой. Джимми Каджолеас

      Меня разбудил холодный нос Сверчка, тыкавшийся в лицо. Стоило мне открыть глаза, и он толкнул меня в щёку – наверное, чтобы я рассердилась и проснулась окончательно. Я рассмеялась и стала было выговаривать ему за неприличное поведение, а потом вспомнила, что мы здесь не одни. Я обернулась и увидела, что девочка по-кошачьи свернулась калачиком, а рыжие волосы высохли и упали ей на лицо. Надеюсь, она поправится. Надеюсь, мы вовремя успели спасти её от бури.

      Так или иначе, будить её сейчас я не стану. Лучше пусть отдыхает после такой бурной ночи. Я оделась и съела половину холодной лепёшки, оставив ей вторую половину на случай, если она проснётся и захочет есть. За ночь буря утихла, и, судя по сочившемуся сквозь ставни свету, нам предстоял безоблачный жаркий день, такой же, как почти все дни в этой пустыне. Я потянулась, прихватила скрипку, и мы со Сверчком отправились по делам. На пороге я ещё раз оглянулась на девочку. Она даже не шелохнулась. Я быстро помолилась за неё.

      Солнце пока лишь бросало рыжие отблески на горизонте, но вот-вот должно было взойти. Запели петухи, и возле ворот меня уже поджидал с сонным видом Большой Гордо.

      – Как она? – шёпотом поинтересовался великан.

      – Спит.

      – А на вид в порядке?

      – Ну на вид она, по крайней мере, помирать не собирается – если ты об этом.

      – Вот и ладно, – выдохнул он, хотя я видела, что ему не по себе. Даже если мы поступили хорошо, нарушенные нами правила вряд ли останутся без последствий, ведь, скорее всего, мы лишили силы ночные защитные Ритуалы. Однако сейчас мне некогда было об этом думать. Что сделано, то сделано: раз уж я решила нарушить правила – отвечать за это мне. Я стиснула кулаки, зажмурилась и медленно сделала три глубоких вдоха и выдоха, в точности как учил меня дедушка Вдова, чтобы успокоиться. Пора было начинать утренние Ритуалы.

      Я пошла противосолонь, сосредоточив свои лучшие стремления на посёлке, желая всем его жителям благополучия и не позволяя этой сосредоточенности рассеяться. Сверчок топал за мной след в след, как послушная тень. Было жарко, несмотря на утренний час, и я обливалась потом под своей мантией.

      Пока мы шли, поднимавшееся солнце заливало светом пустыню, так что каждая песчинка начинала блестеть золотом. Мне захотелось разбежаться и рухнуть на колени, и набрать полные пригоршни этого неповторимого богатства, и прижать к груди, как самый настоящий скряга. Ах, если бы только у меня были деньги! Я бы построила замок в два раза больше особняка Беннингсли и купила бы себе пианино, а может, и барабан, и дни и ночи напролёт играла бы музыку, пела и танцевала, и ела всё, что пожелаю, а у Сверчка в миске всегда бы