Гусси. Защитница с огненной скрипкой. Джимми Каджолеас
в свой путь по небосводу, тогда как наш утренний путь закончился. Я стояла перед воротами и смотрела на посёлок, на мой дом. Все уже встали и суетились, принимаясь за дела. И мне было радостно видеть их – сплочённую маленькую общину, в которой у меня такая важная роль. От меня зависит их безопасность, и эта мысль вызвала у меня улыбку. Теперь самое время для Утреннего гимна. Я подняла скрипку и провела смычком по струнам.
Щёлк.
Это лопнула первая струна, и в небо вознеслась фальшивая визгливая нота. Бартлеби Боннард замер на месте и уставился на меня.
Я сглотнула и кивнула ему, как будто всё в порядке.
Но всё было совсем не в порядке. Никогда ещё у меня струны не лопались вот так – во время Ритуала.
Сверчок тихонько заскулил, опустив нос к самому песку.
Это ничего, это ничего не значит. Струны не вечные, они иногда лопаются – такова жизнь. Это не было плохим предзнаменованием. Ни в коем случае. Я глубоко вдохнула и выдохнула, глядя, как повисла оборванная струна, словно под тяжестью злого рока.
Ладно, ладно. Подумаешь, нет одной струны. Три других ещё остались, верно? Но стоило мне коснуться их смычком, как стало ясно, что они расстроены. И мне ничего не остаётся, как спеть Утренний гимн. И это мне совсем не нравилось.
Но кто обещал, что мне это должно нравиться? Ведь я Защитница! Моя работа – обеспечить безопасность посёлка, а не выбирать, что мне нравится, а что нет.
Я откашлялась и запела.
Да, я отдавала себе отчёт в том, что моё пение нельзя было сравнивать с пением дедушки Вдовы с его чистым и мелодичным голосом, возносившимся к небесам подобно парящему в облаках орлу – ну по крайней мере, я старалась как могла. И Сверчок подвывал мне от всей души. Получилось так себе, но я искренне надеялась, что этого достаточно.
– Ты что, издеваешься?
Я оглянулась: рядом стояла Лулу Беннингсли и разглядывала меня с откровенным отвращением. Мне пришлось стиснуть зубы и кулаки, чтобы не сорваться.
– Тебе что-то надо, Лулу? – тихо спросила я.
– Только чтобы ты больше никогда в жизни не пела при мне, – заявила она. – Ты разве не знаешь, что у тебя голос, как у раненого мула?
– Я ваша Защитница, – сказала я, изо всех сил стараясь сохранить спокойствие. – И хотя я не лучшая в мире певица, я не переврала ни одной ноты или слóва, а значит, Ритуал выполнен, и вы в безопасности. Это и есть моя работа.
Лулу расхохоталась.
– Это точно, моя жизнь в безопасности, – сказала она. – В отличие от ушей. Подумать только: теперь придётся слушать твои вопли по три раза на дню, пока дедушка Вдова не вернётся!
«Не нравится – не слушай! – подумала я. – Просто сиди дома и не путайся под ногами!»
Но я ничего не сказала. Дедушка Вдова объяснил мне, что споры с жителями посёлка ниже моего достоинства, если речь идёт о придирках избалованной богачки. Тем более что этим её не остановишь. Но вообще-то я сама чуть не расплакалась – и не хватало ещё, чтобы об этом