Горький вкус карри под тенью Тадж-Махала: год как жизнь. Наташа Дол
казалась забавной.
Я боялся как бы ко мне не пристали. Отказывать не люблю. Никто не любит. И не умею. А это прямо-таки высасывает все силы. Опять нашла черная тень. Как же выжить здесь? Хоть носа не высовывай из хостела.
Появился служащий из санстхана.
– Джи, скажите как добраться до Фатехпур сикри? – спрашивали студенты.
Он задумчиво пожевал бетель. И, оттягивая губу, пряча за ней коричневую гадость, он начал объяснять. Вид, правда, был такой, словно он и не знает точно.
Мы сели в две рикши и покатили до Багвана. Пересели там на другие и ехали весьма долго. По автобусам, постоянно отъезжающим и прибывающим, я понял, что мы на автостанции.
Мы выгреблись и расплатились. Походили по лавчонкам, покупали съестное. На пробу взяли зеленые апельсины, которые тут называются мосамби.
Автобус до Фатехпура был грязный, старый. Попарно расселись. Я запрыгнул сзади с Динарой.
Зафар все-таки не удержался и надавал пинков несмышленым детям. Потом схватился за ушибленную ногу и застонал:
– Ай, Саш, я себе всю ногу отшиб.
– А, это тебе, чтоб не злился, Зафарчик, – засмеялась Юлька.
Гид радостно ощерился. Правильно, мол, если пристали, надо наказать проказников. А затем вывел нас из стен мечети и указал вдаль.
– Смотрите, там стоит башня, – он разжевывал слова, чтобы мы понимали его хинди. – В ее стены пристроены настоящие бивни слонов. Башня выглядит как колючка. Многие уже вышибали, чтоб продать. И там еще есть заброшенные руины. Хотите посмотреть?
Я подскочил на месте.
– Конечно! Пошли, а? – обратился я ко всем.
Юля захныкала:
– Нет, я не хочу. Я на каблуках. У меня уже ноги болят. Я по камням не дойду. Все туфли испорчу.
Мадина тоже захныкала:
– Ой, от жары дышать тяжело. Ее и так отсюда видно. Туда и идти очень далеко.
Сошлись на половине. До башни не пойдем. Только до руин. На их фоне щелкнемся и обратно.
И мы лезли через колючки, скакали по камням. Навстречу нам толкались нерадивые бычки, и снова Юля визжала:
– Ой, как бы не забодали.
На мгновение привстали и желтый гид начал что-то рассказывать, показывая руками.
Я сел на корточки, располагаясь с Динаркой.
– О, у байсаба такое же красивое тело, как у Шакрукх Кхана! – громко восхитился коричнезубый гид, становясь на изготовку с фотоаппаратом.
Я довольно улыбнулся. Покосился на Динару. Надеюсь, она слышала. Компания на это вся отреагировала многозвучно. Кто поморщился, кто хихикнул.
После сессии мы двинулись дальше.
Я, оправдывая похвалу, хотел выглядеть героем, посему бежал независимо поодаль, скоча рискованно по огромным булыжникам. С одного на другой. Навстречу попался еще один мальчишка-пастух с коровами. Девчонки с визгами разбежались, ибо казалось, что животные изволят пободаться. Но это показалось.
Спустились к крепостным руинам. Зашли внутрь. Человеческие фекалии, бутылки, непристойные надписи.