Гибискус и Герда: последние дни. Меллиса Костровая
в другой лес. Пошли вон в тот, самый близкий к нам отсюда, – он указал пальцем на далёкие деревья, перед которыми были расположены две автозаправки. Взяв зарёванную Настасью за руку, он демонстративно пошёл туда вместе с ней, – там и переночуем.
– Валюш. Пожалуйста, прости меня за мои слова. Я не считаю тебя уродом, но и себя уродкой я не хочу чувствовать… Ты красивый даже с ожогами по всему телу, но красивый по-своему, – Герда вымученно улыбнулась под маской, глядя с надеждой на Гибискуса, – только прошу, давай сначала переночуем где-нибудь. Меня всю ломит от усталости.
– Тогда давай сперва остановимся где-нибудь в ближайшем лесу и переночуем в палатке. Сейчас должен быть первый час утра, поэтому нас не должны беспокоить… – Гибискус не договорил, остановившись при виде стоящей Герды.
– Чтобы что? Чтобы нас маньяки разлучили и зарезали? – спросила она.
– Не случится такого. У меня очень чуткий сон и острый слух, – Валентин грубо потянул пискнувшую Настасью на себя, – пошли.
Не выдержав, Герда шлёпнула Гибискуса по ладони – даже в полумраке она заметила, как его болотового цвета глаз дернулся.
– Ты меня закопать в лесу решил, скотина?! – рявкнула она, багровея от ярости. На мгновение ей стало до того дурно, что сердце остро кольнуло, – клянусь, я покажу тебе силу толстухи прямо здесь и сейчас, одной правой, если ты меня втягиваешь во что-то нездоровое.
– Что за бред ты несёшь… – обречённо вздохнул Валентин, грубо потянув Настасью за собой, – идём, пока нас не нашли полицейские.
Держась за руки, оба бежали по лужам мимо фонарных столбов и толком не разбирали дороги – ресницы собрались в крохотные треугольники, позволяя влаге стекать на кожу. Продрогшая кожа отлилась белизной, став гусиной; оба продрогли до костей, осматриваясь и стараясь не попадаться прохожим на глаза. Надев капюшоны, Гибискус и Герда побежали на красный светофор, не обращая внимание на отливающие красным капли дождя. В лесу их чуть не заметил курьер на электросамокате, либо если и заметил, проехал мимо.
– Я сейчас простыну. Спасибо, Валя, это было ужасно, – Герда шмыгнула носом, жмурясь от сильного ливня. Её руку настойчиво тянул Гибискус.
– Потерпи, мы почти пришли, – Валентин изучал окрестности, принюхиваясь к чему-то. Остановившись, он отпустил руку Настасьи и присел на корточки, – следа почти не ви… Стой. Тут что-то есть.
– Только не говори, что ты будешь ставить здесь палатку, – простонала Герда, стараясь не кричать в небеса. Ей было горько даже не за себя, сколько за психическое состояние Валентина.
Выпрямившись, он вручил ей окровавленный ножик для срезки грибов.
– Пошли отсюда. Нам нельзя оставаться в этом и ближайших лесах, – строго и мрачным голосом объяснил Валентин. Его зрачок был отчего-то сужен, – поспим на помойке, помоемся завтра в реке. Времени будет полно.
– Валентин,