Спасенные дневники и личные записи. Самое полное издание. Лаврентий Берия

      Как нет в нём и подробной записи о конфиденциальном разговоре Сталина с Берией, состоявшемся в ночь с 18 на 19 мая 1941 года. Вернувшись к краткой записи в дневнике от 18 мая, читатель увидит, что Берия хотел описать ночной разговор подробнее, но такая запись в дневнике отсутствует (см. также примечание 1 к записи от 18 мая 1941 года). Как это объяснить? Возможно, Берия просто не стал возвращаться к разговору, а возможно, запись была позднее изъята.

      То есть не исключено, что лакуны в дневнике Берии надо отсчитывать даже не с 10 июня 1941 года, а с более раннего времени – по крайней мере, с 9 мая 1941 года…

      А может быть – и с ещё более раннего?

      Кто знает!

      Между прочим, то, что Берия с 10 июня 1941 года выезжал на личную испекцию границы, косвенно подтверждается таким, например, фактом.

      12 июня 1941 года начальник погранвойск НКВД Молдавской и Украинской ССР Василий Афанасьевич Хоменко был назначен заместителем командующего Киевским Особым военным округом Кирпоноса по охране тыла (с 22 июня 1941 года Хоменко стал заместителем командующего Юго-Западным фронтом Кирпоноса по охране тыла). Чем можно объяснить такое неожиданное превращение пограничного начальника в войскового начальника, если не тем, что Берия, видя близкую войну, заранее заботился о чекистском обеспечении безопасности армии?

      Назначение Хоменко позволяет предполагать, что в десятых числах июня 1941 года Берия уже убедил Сталина в необходимости неких немедленных мер ввиду возможной близкой войны.

      Недаром ведь и сам начальник ГУПВ НКВД СССР Григорий Григорьевич Соколов к 22 июня 1941 года уже находился на западной границе и сразу же после начала войны был назначен заместителем командующего Западным фронтом Павлова по охране тыла (Соколову выпал особо тяжкий груз).

      Что же до самых последних дней перед войной, то 18 июня 1941 года Сталин с 20.00 до 0.30 совещался с Молотовым (вход в 20.00, выход в 0.30), Тимошенко и Жуковым (вход в 20.25, выход в 0.30), а также Маленковым (вход в 20.45, выход в 0.30).

      Скорее всего, в ходе этого совещания Сталин и отдал распоряжение о приведении войск в боевую готовность.

      Преступная халатность и прямое предательство не позволили выполнить его в полной мере. Но свою положительную роль в общем итоге войны оно тоже сыграло.

      Благодаря, прежде всего, бдительности и активности Берии.

      20 июня 1941 года в 20.20 Берия вновь вошёл в кабинет Сталина. И начиная с 21 июня 1941 года он редкий день не бывал в этом кабинете – если, конечно, был в это время в Москве.