Да родится искра. Часть 1. narsyy
крепостной стеной представлялся ей столь же пугающим, сколь и притягательным. Она была уверена, что отыщет отца, когда вырастет.
Пока же приходилось мириться с чрезмерной заботой взрослых и постоянной компанией личного стража Мунгельфа, что всюду тащится за ней с сопением и сердитым старческим бормотанием.
Но не в этот день!
Васильки с лепестками нежно-голубого цвета росли в ущелье неподалеку от рудников – те давно истощились, а потому в той стороне обыкновенно было тихо. Как-то раз они с дядей Харси проезжали мимо, и взгляд девочки зацепился за промелькнувшие на зеленом ковре яркие звездочки. Он рассказывал, что из-за тени горных откосов дождевая вода удерживается в почве долго, позволяя цветам расти в полный рост. В других местах такого буйства красок не сыщешь.
Облачившись в заготовленное одеяние, девочка стала неотличима от простой низовской дочки, которую мама отправила куда-то с поручением. Она наложила подушек под одеяло так, чтобы было похоже, будто кровать не пуста, и собравшись с духом, вылезла из окна на карниз, с которого в сад сбегали струйки воды. Когда-то давно Аммия предусмотрительно уговорила отца не запирать ее окно дорогущим мутным стеклом, и теперь могла пользоваться плодами своей хитрости.
Придерживаясь за резной ставень, девочка ловко спрыгнула в мягкую траву двора, обнесенного высоким тыном.
Сердце ее от возбуждения билось часто-часто и едва не выскакивало из груди. Наконец-то свобода! Вот дядя подивится подарку!
Пониже натянув капюшон и запахнув плащ, Аммия юркнула к дикой вишне, прошмыгнула в узкую щель меж бревнами и оказалась снаружи. Ненастная погода не дала выйти в поле, и народу на улочках было немного, однако девочка старалась обходить каждого, кого встречала по пути. Никем не узнанная она проскочила до самых городских ворот, над которыми возвышалась дозорная башня. Здесь день и ночь несли дежурство четверо, а то и больше свартов в бурых плащах, из-за которых дружину прозвали Глиняной. Еще двое стерегли внизу, но сейчас пятачок под аркой пустовал – мокнуть никому не хотелось.
Могучие деревянные ворота, окованные железом, – дядя говорил, что их не сразу выломаешь и тараном – затворяли только к сумеркам. Даже в такую погоду люди то и дело ходили к реке, несли муку с мельницы, возились со скотиной, возили хворост из леса и разную снедь из ближайших деревень. Никому и в голову не могло прийти, что за стены без сопровождения выскочит наследница Дома.
Едва помня себя от страха, пряча глаза, Аммия семенила по мощеной улочке и сама не заметила, как ворота остались позади. Она очутилась перед широкой полосой тракта, ведущего в Сорн. Дорога эта манила и притягивала – ноги сами просились в ту сторону. За пригорком раскинул пышную крону толстенный дуб, под которым в жару любили отдыхать скотоводы. Он был так велик, что казалось, будто дерево это росло еще в те далекие времена, когда миром правили перволюди. Еще дальше за дубом проступали в тумане огромные лопасти мельницы,