Чужая. На своей земле. Waldfrau
еще и подбросив каждую. Монеты со звоном тяжело упали на широкую ладонь старосты.
– Да, деньги немалые. – Брент бросил монеты обратно, и они весело звякнули, ударившись об остальные.
– Ты говорил, книги еще были? – обратился староста к Борко.
– Смотри ты, я не увижу, – Мерья откинулась к стене и сказала Огде – Корзинку мне покажи. Огда, отдав девочку Борко, выбежала в другую комнату и сразу вернулась с корзинкой. Мерья осмотрела принесенную ей вещь также внимательно, как недавно рассматривала ребенка. Она ощупала стенки, дно, только что не обнюхала корзинку. Не найдя ничего подозрительного, старуха передала корзинку Бренту. Покрутив в руках, староста вернул ее Огде.
Борко открыл ящик и Брент быстро пролистал несколько наугад взятых оттуда книг. Ему тоже очень не понравились непонятные, похожие на деревья, значки, покрывавшие ровными рядами страницы. А еще больше ему не понравились пустые страницы с одной – двумя рядами колючих строчек внизу. Что-то беспокоило старосту, ему казалось, что нечто пугающее исходит от безобидных чистых страниц, но что именно ему не нравилось – он не мог объяснить. И вообще, все происходящее в доме, сама ситуация были не то чтобы странными, а какими-то неправильными, что-то шло не так, но что – непонятно. Захлопнув книгу, Брент обратился к старухе.
– Что скажешь, Мерья? Что решишь?
– А что я решу? – После паузы, неторопливо заговорила Мерья, – девчонка совсем мала, родителей не помнит, меток и знаков ни на ней, ни на ее вещах нет. Ее род, сразу видно, не из бедных, да только в хорошие времена эльфы своих детей в реку не выкидывают. Пусть остается, вреда от нее не будет, а этим, – она кивнула в сторону Борко и Огды, – девчонка в радость только будет да заботы прибавит. Сам-то что думаешь?
Брент тянул с ответом, хотя уже все решил – девочка останется у новых родителей. Но что-то необъяснимое не давало ему покоя, свербело, ворочалось внутри, вызывало тревогу. Но вслух сказать о своих опасениях староста не решился и громко и торжественно объявил ждущим его решения хозяевам дома:
– Девочка остается у вас. С этого дня Инара считается вашей дочерью. «Теперь вы ее родители и должны заботиться о ней и обращаться с ней так же, как обращаетесь с собственными детьми», – произнес Брент фразу, употребляемую обычно при усыновлении детей.
– Спасибо, Брент, спасибо, Мерья, – Борко и Огда кланялись старухе и старосте в ноги, – спасибо, что не отказали нам. К столу просим, поужинайте с нами, – пригласили супруги важных гостей.
– Не откажемся. – Мерья неловко потянулась за своей палкой, Борко бросился ей на помощь, помог подняться, дойти до стола и усадил на почетном месте. Брент сел справа от старухи.
Уложив ребенка, Огда заметалась между печью и гостями, выставляя на стол приготовленные раньше, еще теплые кушанья. Пока гости не насытились, она даже не присела за стол, стараясь как можно лучше услужить старосте и Мерье. Наконец, все наелись, и старуха попросила Огду еще раз показать ей ребенка. Молодая женщина принесла девочку