Мертвыми не становятся. Евгений Сергеевич Филипцов
успевали за подобным прогрессом. Сообщения, отправляемые на другой конец Галактики – не имели возможности мгновенного достижения цели. Квант, содержащий в себе информацию, хоть и был мгновенен, но и мгновения было недостаточно. Здесь то ученые умы и выдвинули теорию «мысли». Лишь только мысль имеет возможность преодолевать бесконечные расстояния и скорость полета ее эквивалента расстоянию. По сути своей, если уж слегка углубиться в теорию, которую, кстати говоря, первым выдвинул ближайший друг и однокашник Леонида, сила мысли, в виду своей бесконечности абсолютно во всех аспектах существования – сводит на нет числовые понятия. Расстояние и время уже не являются расчетной величиной для связи с далекими мирами. Стало совершенно неважным, в какой край Галактики ты решил отправить весточку – все-равно это будет мгновенным делом.
Стас прекратил свое бессмысленное вращение, но жевать не перестал. Леонид принялся щуриться.
– Ну вот уж хватит! – не выдержал Стас, протестуя с битком набитым ртом. – Вы всякий раз пытаетесь прочесть мои мысли под любым абсолютно предлогом.!
Леонид расслабился, в отличие от гостя и сложил руки в примирительном жесте.
– Да потому что всякий раз я удивляюсь, – начал Леонид, ставя перед Стасом два высоких бокала с красиво оформленным напитком. – Может, у тебя их там нету вообще, м? Мыслишек то.
– В данный момент нету совершенно, – признался подопытный, отпивая из бокала. – В этот раз получилось отменно!
– Рецепт я подглядел далеко-о-о отсюда.
– Боюсь себе представить…
– А ты не бойся, – отмахнулся Леонид, подливая гостью коктейля, – все-равно не представишь. Ты мне расскажи лучше, что с вами случилось по возвращению из роддома?
Стас вновь отпил, поставил бокал перед собой и испытывающе уставился на Леонида.
– Вот вы, папа, вопрос задаете некорректный.
– Зато вежливый. Пурпур яркий был?
– Еще как! – оживился Стас, готовясь поделиться с будущим дедом всем тем, что с ними произошло в день появления ребенка. – Только струился он не из детской.
– Хм, в этом, конечно же, нет ничего серьезного, но то, что это необычно – факт. Объяснить в состоянии это? Хотя бы как-то? – Леонид взял пустой уже графин и отвернулся, видимо, чтобы наполнить его чем-то другим, либо тем же самым.
– Совершенно вот никак не могу объяснить, – уверенно заявил художник, едва сдерживая себя, чтобы не закинуть себе в рот очередную закуску. Желудок его уж был на грани.
– Если не можешь объяснить – значит это настоящее, – неоднозначно протянул Леонид, ставя перед гостем наполненный пурпурного цвета жидкостью графин.
Стас протянул руку к графину, обнажив тем самым свое предплечье: на внутренней стороне руки была небольшая татуировка с изображением двух восьмерок. Леонид задержал свой взгляд на руке Стаса и нежно улыбнулся. Стас, смутившись, одернул короткий рукав рубашки.
– Вы