Германия: философия XIX – начала XX вв. Сборник переводов. Том 1. Причинность и детерминизм. Валерий Алексеевич Антонов
опыт, являются наиболее безошибочными признаками наступления следствия. Он концентрирует наше внимание на них и тем самым усиливает наше ожидание. В этом и заключается ценность его метода. Ничто не способно придать ему полную логическую обоснованность, кроме предположения, что либо бесчисленные незамеченные явления во всех случаях одинаковы по качеству и количеству, либо что незамеченные явления ни в коем случае не влияют на следствие.
Что касается первой части предпосылки, то здесь верно прямо противоположное. Мы можем с уверенностью утверждать, что бесчисленное множество различных явлений, составляющих переживание момента, никогда не повторяются в совершенно одинаковых пропорциях. Что касается второй части предпосылки, то нам остается только сказать, что содержащееся в ней утверждение никогда не может быть доказано, а зачастую и очевидно ложно. Многие явления, которые сегодня рассматриваются как высокоэффективные причины, оставались совершенно незамеченными до недавнего времени. Например, пятьдесят лет назад кто считал испорченное молоко наиболее продуктивной причиной брюшного тифа?
Но экспериментальным путем можно отделить явления, которые предшествуют следствию, и допустить, чтобы им предшествовали только определенные. Несомненно, таким образом можно устранить большое количество переменных явлений. Но кто исчерпает море? После всех тщательных исключений останется бесчисленное множество явлений. Если мы поместим два простых на вид вещества в безвоздушную банку и будем наблюдать, как они соединяются, сможем ли мы объяснить влияние различных составляющих стекла, влияние различного состава световых лучей, проникающих в стекло, помимо эволюции, которую претерпели эти вещества, и возможность того, что они окажутся составными? Все это, несомненно, само по себе является предметом эксперимента, и может быть обнаружено и рассчитано один раз. Но кто может положить конец бесконечному разнообразию природы? На каждое явление, которое мы исследуем и устраняем, приходится множество новых, существование которых мы не замечали и не предполагали до сих пор. Исходя из фактически неисчерпаемого разнообразия природы, мы утверждаем, что причины в смысле определения Милля никогда не существовало и что такая причина никогда не может быть обнаружена. Опровержение миллевского определения причины можно свести к трем пунктам. Во-первых, невозможно указать все положительные и отрицательные условия явления. Их число бесконечно. Поэтому причину в понимании Милля вообще невозможно обнаружить. Во-вторых, всегда остается незамеченным ряд предшествующих явлений, среди которых может быть именно та причина, которую ищет Милль, или, по крайней мере, так называемая противодействующая причина. Поэтому у нас никогда нет логической гарантии, что то или иное явление обязательно предшествует или следует за ним. В-третьих, сумма предшествующих явлений никогда не повторяется в точности таким же образом. Их перечисление, даже если бы оно было возможным,