Свет мой. Владимир Владимирович Ткаченко
Гордея сватать за мою сестрицу Славушку. Сплясала я тогда перед ним, да уронила к ногам его веточку березовую. С тех пор все меня только Ветой и называют, а танец с веточкой не только в селе нашем, а и по всей округе ноне танцуют.
– Да не видал, как упал! Погляжу – ан лежу!
– Ну дом не признал, потому как тогда лето было, а ноне зима – сие ладно. Тятю с мамой не запомнил – так не до того тебе на ту пору было: себя же надо успеть показать, да девиц всех рассмотреть.
– Выходит мы знакомцы с тобой стародавние? Эк все обернулось! А, насчет девиц, так они мне теперь ненадобны!
– Давно ли?
– Да уже второй день, с тех пор как тебя узрел!
– Да, срок немалый…
– Вета-Ружица, а выходи за меня замуж?
– Ведала я, что ты шутник, ноне в том убедил меня окончательно.
– Не до шуток теперь мне, потому как люблю тебя, краса ненаглядная!
Что такое любовь? Все об этом знают, но никто не может сказать, объяснить, что это такое. Может, это густая ширма снегопада без ветра; девушка-снегурочка из сказки, не смеющая поднять длинных ресниц; может, невесть откуда явившийся витязь, может, из мечты? Горячие слова, горячий румянец щек, горячий первый поцелуй в полу-беспамятстве невинной девочки. Теплота, нежность, когда глаза в глаза. Счастье и знание, что это теперь навсегда. Сброшенные рукавицы и сцепленные пальцы, объятья…
Сладкая истома течет тонкими золотыми струйками в две души, как в два бокала. Отчего волшебные искорки разлетаются и делают все вокруг радостным, счастливым и прекрасным.
Санко провел в гостях у Осмола пять дней, начисто позабыв о службе, ждущей матери, вообще обо всем, что еще недавно занимало его мысли и казалось значительным.
Он был пробужден ржанием застоявшегося собственного коня из конюшни, почуявшего хозяина. Витязь очнулся и понял, что пора ехать…
Тот же всадник, тот же конь ходко скачут по замерзшей, словно кованной из серебра, дороге. Но нет, всадник иной, изменившийся. На душе его теперь ликующая радость и желание своротить горы, чтобы поскорее приблизить венчание с любимой. Ее мысленный образ сопровождает парня, летит на фоне мелькающих заснеженных деревьев. Этому образу губы влюбленного шепчут: девочка-радуга, девочка-чудо, жемчужинка, милый котенок, нежная, словно цветок лилии, ненаглядная…
Служба
В заре кровавой день предстал,
Зверье бежит, уносит ноги.
Как туча движется чомбал*
В набег по Муромской дороге!
Окрестные леса дрожат
От поступи тысячекопытной,
А город ужасом объят,
Там шепчут Господу молитвы.
От встречных щурятся ветров,
Раскосые глаза чомбала.
Так много ненасытных ртов
Орда степная нарожала!
Набат зовет, набат звучит,
И слышат крепостные стены,
Как с пылью пополам летит,
Вой страшный, хищный, вожделенный!
Ворота