Моя прабабушка была рекой. Мария Еремина
их мясницким ножом! Варила их мясо и съедала, а из костей делала кукол, чтобы её дочка с ними играла. И скоро весь её дом был набит призраками детей. Они вопили и плакали, но не могли упокоиться с миром.
– Жесть… – выдохнула Леська. – А с тёткой что стало?
– Её дом был очень старым, ещё дореволюционным, и однажды в нём загорелась проводка. И весь дом сгорел, пока эта женщина была внутри. Говорят, когда приехали пожарные, они слышали, как она хохочет и поёт «Спи, моя радость, усни» своей дочери. А потом на месте её дома построили многоэтажку. Никто не знает, где та многоэтажка стоит. Может даже, она… этот дом! – Маринка указала пальцем на ближний дом. – Но говорят, что можно вызвать её дух. Для этого нужно взять куклу – любую, хоть старую, хоть новую – и три раза прошептать ей на ухо: «Мама, мамочка, приди, свою детку забери, кашкой накорми, бражкой напои, спать уложи», покачать её на руках, как малыша, а потом положить под кровать. Ночью придёт дух той женщины и заберёт тебя, а куклу оставит на подушке. Вместо тебя.
На карусели воцарилась тишина. Наконец Лёшка сдавленно откашлялся, кто-то шмыгнул носом.
– Клёвая история, – одобрил Антон. – А я знаю ещё одну! Как-то раз один пацан…
Стукнула распахнувшаяся форточка.
– Ле-е-е-ера-а-а-а! – раздался следом протяжный женский крик. – До-о-мо-о-ой!
– Блин блинский!
Лера подскочила, как ужаленная, отряхнула шорты и, подхватив ведро, уже на ходу крикнула своим:
– До завтра!
Засидевшись с шайкой, она вообще забыла о времени. Мама её убьёт.
Пулей взлетев на свой этаж, Лера осторожно открыла дверь в квартиру, заглядывая в тёмный, узкий коридор их двушки. Мама схватила её за руку и рывком втащила в квартиру.
– Где тебя черти носят?!
Лера выдернула руку из цепкой хватки, пожала плечом.
– А я виновата, что мусоропровод заварили?
– Ты мне ещё поговори! Мусор выбросить – пять минут дело, а ты где шлялась?
– Я не шлялась, я с ребятами сидела!
– А с Дюнькой кто будет сидеть? – заорала мама, окончательно выйдя из себя. – Он и так целыми днями один, в пустой квартире!
– И плевать! – крикнула Лера во всю мощь лёгких. – Ты его родила – сама и сиди с ним! Он твой сын, а не мой!
Хлоп.
Звук пощёчины не успел затихнуть, а Лера уже ринулась в свою комнату, так грохнув дверью, что в зале звякнул сервиз. Следом послышались приглушённые, но ещё более разъярённые материны вопли:
– Дрянь такая! Она ещё дверью хлопает! У себя дома хлопать будешь, а тут ничего твоего нету, поняла?! Гадина! Кого я вырастила? Змею подколодную! Помощи никакой!
Лера уже ничего не слышала. Рухнув на тахту, она уткнулась лицом в прохладную подушку и разревелась.
К ней тут же подполз Дюнька, заныл, замычал, тыкая в плечо. Лера оттолкнула его:
– Отвали.
Но брат не отставал. Потоптавшись рядом, он принялся дёргать