Год Волка. Герман Вольфлинг
я исправлю это упущение! – сказала леди, притормозила и дала болтуну такого пинка, что тот ласточкой пропорхал пару метров и при приземлении сорвал кожу с ладоней.
Это послужило остальным сигналом: с Госпожой шутки плохи! Молчание – не только золото, но еще и долгия лета.
В двух кварталах от бегущих, небо озарилось всполохами ледяного света, на которые никто из обычных людей не обратил внимания.
– Если бы кое-кто не отвлекал меня, мы были бы уже на месте! – Астарта зло обвела свою команду глазами.
Кот от страха чуть не свалился с плеча колдуна, вцепившись в рубаху так сильно, что на человеческом плече выступили капельки крови.
Гомункулы запыхались. На них жалко было смотреть.
– Граждане недоноски! – по возможности торжественнее изрекла командирша. – Есть ли желание исправить свои кармические грехи?
– Таки нету. – осторожно буркнул первый гном.
– Нам нельзя в рай. – вздохнул второй, тот которого Астарта пнула, и, протягивая ладони с ранами на общее обозрение, вздохнул. – Над нами святые потешаться будут. Стигматами обзываться станут.
Остальные благоразумно промолчали.
– Ну, вот как с вами тысячелетние царства строить? – засмеялась предводительница. – Осторожнее: впереди скользкие ступени.
Однако, предупреждение запоздало. Один за другим гомункулы взбегали по ступеням, нелепо взмахивали руками, падали и болезненно охали.
В отличие от людей, приличная нечисть, и, тем более, сотворенные из пробирки существа, никогда не матерятся без повода на глазах у высших демонов. Стукнут, бывало молотком по пальцу, заверещат от боли, а потом философски заметят: «Оконфузился малость». Вот и все их ругательства.
Сейчас, падая и поднимаясь, гомункулы сосредоточенно сопели, но ни одно проклятие не вырвалось из детских уст.
Астарта, с вершины своего положения, с верхней ступени, оглянулась на свою армию и покачала головой:
– Чую, у вашего демиурга руки из попы растут.
– Не спорим. – заявил первый поднявшийся. – Но нам-то от этого не легче.
– Гришкины инкарнации всегда злыми были! – буркнул второй.
– Ломать – не строить. – третий держался за глаз. – Убивать всяко легче, чем жизнь подарить.
– Чего на творца бочку катите? Вот не порешили бы нас в людском обличии, так и сгинули бы после смерти, а так нам даровано новое бытие. Ироды вы, а не собратья во грехе! – возмутился четвертый.
– Мы чтим отца нашего. – подвел итог пятый. – И мать вашу – тоже. Но дай нам судьба шанс вырваться из колдовского плена, ужо мы всё припомним! Отольются богам наши слезки!
– Как вы их, вообще, выносите, досточтимый? – Астарта изящным жестом откинула прядь волос, обращаясь к колдуну.
– Только вашими молитвами. – фыркнул книжник.
Тем временем взбодрившаяся толпа продолжила свои бега.
Впереди показалась группа