Няня. Джилли Макмиллан
больше некуда. На безрыбье и рак рыба – так говорят в народе. Сознавать это печально, однако я не подаю вида, иначе ничего, кроме презрения, в ответ не получу.
Последняя молитва длится нескончаемо долго. Похоже, викарий решил упомянуть все несчастья на свете, все физические недуги, уснащая свою проповедь мучительными подробностями. А что насчет душевных травм, уважаемый викарий? Сколько людей страдает от них прямо сейчас, в этой церкви? Например – я.
Мое любимое дитя никогда в жизни не отвечало мне взаимностью – вот в чем источник сильнейшей неумолимой боли. Джослин не любила меня даже в младенчестве. Наверное, подобное отношение следует считать фатальным провалом матери, однако мне так и не удалось понять, что именно я делала неправильно.
Нет худа без добра. У меня есть Руби, и это очень важно.
Руби – чистый, незамутненный бриллиант, до невозможности милая девчушка. Капризна, как любой ребенок, однако уверена в себе, и я вижу в ней большие возможности. Когда Джослин соблаговолила сообщить, что у нас родилась внучка, я возненавидела имя «Руби». Считала его плебейским, однако совершенно переменила свое мнение, стоило только познакомиться с этим ребенком. Сегодня мне кажется, что имя ей очень подходит. У меня множество надежд и планов в отношении внучки. Если бы только Джослин не препятствовала нашему с ней сближению…
Молитва завершается. Бормочу «аминь», открываю глаза и вращаю головой, разминая позвоночник. Слезы высохли, так что я могу безбоязненно ответить на взгляд самого зоркого из прихожан. Боудикка, Лабрадор мужа, дремлет на своей подстилке на заднем сиденье «лендровера». Изредка посещая храм, Александер всегда брал собаку с собой, и я не нарушаю традицию. Боудикка тоже по нему тоскует.
Окна машины я оставляла открытыми, не закрываю их и на обратном пути. Люблю дуновение теплого вечернего воздуха. «Лендровер» привычно поскрипывает передачами, когда я сворачиваю в ворота. Далеко в конце дорожки возвышается Лейк-Холл. Ярко-зеленая листва буков, играющая на солнце даже поздно вечером, образует над головой пышный навес. Летом буйная зелень поднимает настроение, хотя зимой те же самые ветви напоминают мне иссохшие кости левиафана.
Боудикка ерзает на заднем сиденье, и я пытаюсь объезжать выбоины на подъездной дорожке. Лишняя тряска нам ни к чему. Похоже, нас с собакой волнует одна и та же мысль: что Антеа приготовила на ужин?
Однако об ужине на время приходится забыть. У дома стоит полицейская машина.
Детектив Энди Уилтон
Энди наблюдает за своими людьми, спускающими лодку на воду.
– Ваш садовник сказал, что в центре озера большая глубина, – замечает он.
Дочь хозяйки дома стоит рядом. Представилась как Джо, и Энди не может сдержать улыбку, поскольку заранее ознакомился с документами: полное имя женщины – Джослин Лючия Венеция Холт.
– Возможно, – отвечает она. – Мне в детстве не позволяли здесь купаться, так что наверняка не знаю.
Говорит