Индийский фильм. Елена Ищенко
я вам историю расскажу? Называется она «Два трупа в подполье».
Он говорит:
– Хочу.
(Получилось, что он по-другому не смог бы ответить. Видите, я заставила его смутиться и тут же переключила его внимание на рассказ. Если бы он не согласился, он бы как будто остался там, где я его смутила, а это неприятно. Я ему одновременно дала пинка и дверь открыла. Он шагнул по инерции. Как обычно, в моменте я это не обдумывала; всё вроде как само движется.)
– Итак,
«Два трупа в подполье»
Действие происходит в две тысячи третьем году. Я работала тогда главным бухгалтером на лесозаготовительном предприятии. ПСКФ «Темный лес». Кроме меня в бухгалтерии работал мой муж. Предприятие небольшое. И у нас случился конфликт с директором. У нас – это я, мой муж (второй бухгалтер), сын директора (снабженец) и жена директора (она не работала с нами, но так получилось). Мы вроде как оказались заодно, но конфликт интересов и страх у каждого были свои. Всё было так чудесно и прекрасно в нашей жизни, но тут вернулась бывшая любовница нашего шефа и спутала нам все карты.
Как я об этом узнала? Шеф билеты мне притащил расходы списать, типа он в Корею ездил на переговоры. Там же ни слова по-русски, а шеф неграмотный, по-английски не понимает; а там его имя, фамилия и ее имя и фамилия. И мне было понятно, что это не просто интрижка, это любовь. Я сопоставила все факты. Шеф стал рассеян, мечтателен. А мы часто ездили вместе по делам на его машине, и он был за рулем. И мы ехали на красный, стояли на зеленый, приезжали не туда. А еще когда по радио в машине передавали песню Антонова, знаете, вот эту:
Жизни даль распахнув мне настежь,
ты явилась весны красивей.
Птицы в небе щебечут: «Настя»,
травы вторят: «Анастасия».
Счастлив я, покоренный властью
этих глаз васильково-синих.
Губы с нежностью шепчут: «Настя»,
cердце вторит: «Анастасия», —
он просто закатывал глаза, пел вместе с Антоновым, и я была уверена: вот сейчас мы точно врежемся.
По иронии судьбы любовницу звали Настей Антоновой. И глаза у нее были голубые; правда, за очками.
Я не могла молчать. Неизвестность – это же ужасно. Я сказала шефу об этом – о том, что я знаю. Цель была выяснить отношения, расставить, так сказать, точки над «и». Я и мой муж переживали из-за работы. Любовница его раньше, до меня, была его бухгалтером; я думала, раз она вернулась, то и на работу к нему пойдет, а мы не нужны. Его сын и жена перепугались, потому что дело запахло разводом, а значит, потерей денег и наследства. Всё имущество могло уплыть к новой, молодой жене. А шеф испугался, что жена узнает. Короче говоря, перепугались все. Это как в гангстерском фильме, когда толпа народа и все наставили пистолеты кто куда, у кого сколько было. И напряжение растет, и так не может длиться долго – впереди же финальная сцена.
Он стал угрожать мне, чтобы я не смела рассказывать его сыну. А сын с матерью и так уже всё знали – город небольшой.
И в один прекрасный солнечный