Про жизнь, про слёзы, про любовь. Любовь Гурьева
лес, и про всё остальное.
– Ку-ку! – проснулась и выглянула из часов кукушка. Томка вздрогнула и быстро зажала себе рот, чтобы не закричать. В груди что-то сильно застучало. Томка быстро ухватила кочерёжку бабушкиным фартуком, вытянула её, и, с трудом удерживая перед собой, медленно пошла в комнату. Стало ещё темнее: тучи полностью закрыли небо. Ветер завывал, как мультяшный волк, только ещё страшнее. Тяжёлая кочерга жгла руки даже сквозь тряпку. Хотелось её бросить и бегом кинуться под одеяло к Светочке. Но Томка, упрямо сжав губёшки, твёрдо шла к своей цели.
Занесённая со всего маха кочерёжка опустилась на голову спящей сестры. Светочкин вскрик и запах палёных волос разбудил только бабушку. Люська, вздрогнув во сне, повернулась на другой бок и опять тихо засопела. Томка в испуге отбежала в угол и вжалась в него. Бабушка включила свет, и они обе с ужасом смотрели, как от Светочкиной головы ползёт блестяще-тёмная змейка…
Люся еще в школу не пошла, когда отец уехал к своей сестре в город.
– Хоть бы уж не возвращался, жил бы себе там, – приговаривала бабушка.
Отец и не вернулся, устроился в городе на работу, но вскоре стал настойчиво звать к себе семью. Мать тут же засобиралась, как бабушка её ни отговаривала. Сама бабушка ни за что не хотела с ними ехать, да девчонок стало жалко. Здесь, в городе, мать с отцом года через два всё-таки разбежались. Каждый стал устраивать свою личную жизнь, а девочки остались с бабушкой. Так и выросли без отца, без матери. Худо-бедно, но бабушкиной заботы и любви хватило на всех.
– Виновата я, Люсь, перед Светочкой. Она ведь знала, что я её кочергой убить хотела, но ни разу никому об этом не сказала. —
Тома помолчала и тихо добавила:
– Я и в самом деле могла её убить…
– Ты же чуть не убила сестру. Что ж ты творишь-то, Томка? – только и сказала ей бабушка. – Слава богу, что силёнок не хватило выше кочергу-то занести.
Рана оказалась небольшой, кочерга лишь скользнула Светочке по затылку, но крови было много. Бабушка сбегала за тётей Ирой, которая была медсестрой, и они, быстро обработав рану, заклеили её пластырем. Правда, на затылке пришлось выстричь клок волос, и Света долго заплетала волосы в одну косу, отдав вторую красную ленточку Томке. Но радости от красивой ленточки Томка не испытала.
Бабушка велела им обеим тогда молчать, отцу-матери ничего не рассказывать.
– А то ить отец её точно убьёт за тебя, – сказала, обращаясь к Светочке.
Они и не подозревали, что маленькая Люся от крика Светочки проснулась, но по привычке крепче зажмурила глазёнки и притворилась, что спит. Пока бабушка и тётя Ира копошились возле Светочки, Люся приоткрыла один глаз и взглядом наткнулась на сидевшую в углу под окном Томку. Она сидела там непривычно тихая и испуганная, и Люсе стало так жалко её, даже жальче, чем Свету. Люся закрыла глаза и перед тем, как действительно заснуть,