Женский портрет. Генри Джеймс
дома с историей – особенно с историями смерти. Я живу в старинном дворце, где убили троих. То есть троих весьма известных личностей, а уж сколько неизвестных – и не счесть.
– Во дворце? – повторила Изабелла.
– Именно, милая. И он отличается от вашего домика самым решительным образом. У вас тут пахнет провинцией.
Изабелла взволновалась, ибо к дому бабушки всегда относилась с любовью и уважением, и все же выпалила:
– Страсть как хочу во Флоренцию!
– Ежели будете вести себя примерно и делать все, что скажут, – так и быть, возьму с собой, – торжественно заявила миссис Тушетт.
Тут наша юная леди пришла в совершенное возбуждение. Покраснев, она помолчала, а затем улыбнулась тетушке:
– Делать все, что скажут? Увы, подобного удовольствия обещать не могу, тетя.
– Уж поняла. Вижу – вы своенравны, однако не мне вас винить.
– А все же… За Флоренцию пообещаю что угодно! – чуть помедлив, воскликнула Изабелла.
Эдмунд и Лилиан все не возвращались, и миссис Тушетт целый час без помех беседовала с племянницей. Та обнаружила в тетушке личность своеобразную, однако ж весьма интересную – подобных ей, пожалуй, встречать еще и не доводилось. Да, эксцентрична – но Изабелла об этом знала давно. Другое дело, что особы эксцентричные всегда заставляли ее опасаться манер оскорбительных и вызывающих; подобные свойства натуры она почитала гротескными, а то и зловещими. С тетушкой было не так: в ней эксцентричность приобретала скорее оттенок иронический, а то и комедийный.
Изабелла даже задумалась – не странно ли, что ранее она находила людей обычных занимательными? Еще никто в жизни не притягивал ее столь сильно, как сидящая рядом маленькая ясноглазая и тонкогубая дама нездешнего вида. Держалась тетушка с большим достоинством, заставляя забыть о своей непримечательной наружности. Поношенный плащ она так и не сняла, увлекшись рассказами о королевских дворах Европы, о коих знала на удивление много. Ничего взбалмошного в ней Изабелла усмотреть не могла. Тетушка не признавала классового превосходства, сильных мира сего судила, нимало не стесняясь, и явно наслаждалась впечатлением, произведенным на простодушную и восприимчивую девушку.
Миссис Тушетт задала множество вопросов, и полученные ответы, очевидно, побудили ее составить лестное мнение о мыслительных способностях племянницы. Изабелла, в свою очередь, принялась расспрашивать гостью обо всем подряд, и беседа дала ей немало пищи для раздумий. К шести часам Лилиан все еще не вернулась, и тетушка, выждав разумное время, собралась уходить.
– Вероятно, ваша сестра горазда посплетничать в гостях? И часто она так задерживается?
– Лили ушла незадолго до вашего прихода, – пожала плечами Изабелла, – так что вы сидите у меня ничуть не меньше.
Миссис Тушетт нисколько не обиделась; напротив, ей явно понравился смелый тон племянницы, и ответила она с прежней любезностью:
– Не думаю, что у нее столь же важные резоны. Так или иначе, скажите ей –