Леди Макбет. Ава Райд
вуаль. Полупрозрачная завеса отделила её от мира, притупила её самое важное чувство – зрение. Она ощутила себя брыкающимся конём в наглазнике: у травоядных животных глаза расположены по бокам головы, а посередине – слепое пятно. Россиль долго привыкала к полутёмному мутному миру, к тому, что неизвестные пространства могут быть опасны. Гламис обостряет в ней этот старый страх до предела.
Но она лишь подгоняет лошадь, чтобы та шла след в след за конём Флинса. Эти лошади приучены к горной местности. Они уверенно ступают по склону, не цепляются подковами за камешки и не спотыкаются о нагретые солнцем камни, опасно торчащие из-под разросшихся пучков травы.
С этого расстояния, когда замок остаётся у них за спиной, Россиль наконец видит, в чём военное преимущество Макбета, почему Кривобород счёл целесообразным заключить с ним союз и отправить к нему дочь. Каждая купа деревьев, каждая хижина с соломенной крышей, каждый виток дыма из трубы – всё видно как на ладони, словно блюда на пиршественном столе. На мили и мили вокруг. Стоит врагу в отдалении сверкнуть мечом – и у Макбета будет минимум час форы. Замок держит Россиль в тисках страха, словно жёсткая рука – пойманного крошечного тритона, но при этом со стороны он выглядит как самая защищённая крепость, где ей доводилось бывать.
– Эти деревни, – она указывает рукой на пятнышки домов внизу, – все они платят дань Макбету?
Ей приходится повышать голос, перекрикивая ветер. Флинс кивает.
– Да, они все Финдлайхи, родичи или подданные. Клан, – добавляет он, будто Россиль не помнит, кто её муж и кем он правит. Сейчас и она сама стала частью клана Финдлайх.
– Наверняка, – вслух предполагает Россиль, – среди них есть недовольные.
У каждого сильного мужчины есть враги. Кухонный мальчишка, которого высекли за пролитый суп. Селянин, вынужденный кормить солдат, которые и так смели все его припасы, а потом затащили в кровать его жену. Племянник или двоюродный брат, с которым недостаточно почтительно обошлись. Союзник, оставшийся без положенной части военных трофеев. Нищий мельник, раздражённый непомерной десятиной лорда. Кто‑то. Кто угодно.
Флинс задумчиво прищуривается.
– Есть там один…
– Хорошо, – обрывает она. – Этого достаточно.
Большинству мужчин не требуется никакой веской причины. Лишь возможность.
Флинс направляет коня к рощице кривых чахлых деревьев с поредевшими от ветра кронами. Неожиданно среди них обнаруживается укромная поляна с такой мягкой травой, словно эти закалённые непогодой деревья нарочно её защищают. И озерцо – на удивление яркое и чистое, хотя Россиль не может определить, что за источник его питает.
Она улавливает в воде собственное отражение: ртутную вспышку. Длинные распущенные светлые волосы, скорее белые, нежели золотистые. Круглое лицо кажется более узким из-за острого подбородка. Глаза у неё широко расставленные и чёрные, как у лебедя, зрачок почти не отличается от радужной оболочки. Пугающие глаза, с этим не поспорить. Для суеверного страха этого достаточно. Она