Древо из Южных Врат. Алишер Арсланович Таксанов
его супруги, Евы. Это оружие обладает такой мощью, что может испепелить планеты и даже затушить звезды. Не смейся, Феруз, я говорю о вещах серьезных, – профессор осекся и пристально посмотрел на меня, словно убеждаясь, что его не сочтут сумасшедшим. – На наше счастье, ситуация на Восточном фронте изменилась, и времени на раскопки и поиски у Скорцени больше не было. Фюрер отозвал его на Запад, а команда только периодически продолжала рейды в святые земли Северной Африки, важные как для мусульман, так и для христиан и евреев.
Профессор встал, немного прошелся по кабинету, в руке его качалась чашка с уже остывшим чаем. Он остановился у окна и долго смотрел на ряды деревьев. Что именно он разглядывал среди листвы? Может, он видел в их шевелящихся ветвях нечто, что напоминало ему о давно прошедших днях. Я решил не отвлекать его раздумий. В конце концов, на часах было всего два часа дня, до конца рабочего дня оставалось много времени, дел никаких не предвиделось, и этот разговор с Сергеем Дмитриевичем был единственным интересным занятием в тот душный полдень.
Профессор, наконец, завершил свои размышления и вернулся на место. В Ашхабаде было жарко, даже несмотря на то, что кондиционеры у нас, хоть и с натугой, но работали. Они старо дребезжали и выдавали холодный воздух рывками, однако все же спасали от невыносимой жары. За окнами жизнь шла своим чередом: прохожие медленно передвигались по улицам, укрываясь от солнца под платанами и абрикосами, чей нежный аромат время от времени проникал к нам в лабораторию. Туркменистан жил своей тихой, степенной жизнью.
– Так что же было дальше? Что с вами произошло? – наконец спросил я, случайно переведя взгляд на большой портрет президента Сапармурата Ниязова, что висел на стене. Изображение Туркменбаши глядело строго и как будто с осуждением на все запустение вокруг.
Сергей Дмитриевич продолжил:
– Нас доставили на остров Свободный, в Аральском море… В те годы это был действительно остров, целый мир на воде. А теперь там почти пустыня. Экологическая катастрофа, понимаешь? Тогда же море было полное жизни, рыбы, климат был мягче, вокруг росли деревья… СМЕРШ велел возвести там закрытые комплексы, большей частью под землей, для секретных исследований. В одной из лабораторий занимались вакциной от жёлтой лихорадки, в другой разрабатывали, например, плотоядную плесень… Не улыбайся, Феруз, это не шутка. Разработчики добились успехов, и молись, чтобы эта дрянь никогда не вырвалась на свободу. А наше направление было особым. В группе насчитывалось двенадцать человек – биохимики, ботаники, зоологи. Руководителем был профессор Генрих Фрамм, немец, вывезенный СМЕРШем. До этого он был штандартерфюрером СС.
Штандартерфюрер – довольно высокий чин в СС. Это звание примерно соответствовало полковнику, что подчеркивало важность и доверие, оказанное его обладателю. Эти люди занимали значительные должности, командовали войсками и имели влияние в организации. Фрамм выглядел строго: высокий, с пронизывающим взглядом и тонкими чертами лица,