Превратности судьбы. Анна Александровна Руженцева
что отслуживший в армии – в гимнастёрке, в кирзовых сапогах, высокий, белокурый, вихрастый, с открытым взглядом. Он мне казался похожим на Павку Корчагина из «Как закалялась сталь».
– А чего ты так вырядился? Тебе что, больше надеть нечего?!
– Ты разве не понимаешь? Да чтоб произвести впечатление на приёмную комиссию.
Экзамены я с треском провалила. Павка же Корчагин поступил. Без особого сожаления я забрала документы.
На семейном совете долго и упорно решали, как мне жить дальше. Мама и сестра говорили, что мне надо найти какую-нибудь нетяжёлую работу, чтобы оставалось время на подготовительные курсы какого-нибудь гуманитарного вуза. А в следующем году поступать учиться. Как же без учёбы!
В то время читали и учились все. Читали в трамваях, автобусах, в метро, на автобусных остановках, когда было тепло. Учились тоже все. Кто готовился поступать в техникум или институт, кто уже учился. Очень модным было работать и учиться на больших промышленных предприятиях, в так называемых втузах. Но такая перспектива меня не очень привлекала. Вообще, я не знала наверняка, чего я хочу.
Вдруг папа нашёл потрясающее решение: – А почему бы Аньке не поехать к твоей двоюродной сестре Шуре? Прекрасный городок на Волге. Большое металлургическое производство, которое и определяет жизнь города. Много молодёжи. А самое главное – замдиректора завода работает мой знакомый, о котором два года назад я написал хороший очерк. Помните – Сомов Аркадий Петрович?
– А как же, – быстро нашлась я, – это был один из твоих лучших очерков.
– Да, человек он необыкновенный! Эдакий русак… Умница, личность! И многотиражкой на заводе руководит моя хорошая знакомая, Инна. Будешь работать, как все, на производстве, а в свободное время – писать в газете. – Мысль сделать из меня журналиста не покидала папу.
– Ура! – закричала я, – Здорово! Хочу к тёте Шуре на завод, на Волгу.
– Да что это ты ещё придумал! – возмутилась мама, – ей же всего семнадцать, она же – ребёнок.
– Какой ребёнок?! В семнадцать лет я уже был…
Через неделю папа привёз меня к тёте Шуре. Шурочка, как называла её мама, была высокой, стройной, чуть полноватой блондинкой с красивым лицом и толстой, упругой косой. Она была на несколько лет моложе мамы и, по мнению родственников, была на неё похожа. Когда я изредка приезжала к ней, и она встречала меня на вокзале, я не могла не заметить, с каким восхищением смотрели на неё мужчины, оглядывались, аж выворачивали головы. Но она никогда не была замужем. Почему? Говорили, что якобы у неё погиб жених на фронте. Но это – «якобы». Она была заведующей детским садом. Работала с утра до вечера. Впрочем, это у нас – семейное. Женщины все любили свою работу, и это было, чуть ли, не делом всей их жизни. Шурочка же обожала детей. Она вообще любила людей.
Как-то я спросила её:
– А почему ты не замужем? Ты же так любишь детей. Женихов у тебя хоть отбавляй. По тебе же буквально сохли парни. Да ты ещё и сейчас не старая, – хотя с высоты моих семнадцати лет, тридцать пять лет –