Ожившая надежда. Федор Конев
раз видел Василий лицо Анны Ванеевой, когда она слушала Арсения. И как же в эти минуты была хороша! Василий боялся умом повредиться, чтобы не кинуться при всех, не схватить ее на руки, да с этим вожделенным грузом не кинуться неведомо куда, бежать без мысли и цели, пока не лопнет сердце.
Именно в такую минуту и пришла ему в голову подленькая, но удачная мысль. Дело в том, что по рукам недавно пошла одна рукопись, не без усердия Риммы. Автора никто не знал, да и не мог он о себе заявить. За изложенные в статье мысли можно было запросто схлопотать коечку в дурдоме. А что, если статью написал Корнеев? Вот и стал Василий держаться ближе к Арсению, своим дружеским расположением вызывая доверие. Ухо он так навострил, что мимо не пролетел бы и малый намек. А если двое знают, то уж третий непременно пронюхает. И ему подфартило. Василий оказался поблизости, когда Анна сказала Арсению:
– Твоя статья…
Значит, Корнеев. Сомнений быть не могло.
Не мудрствуя лукаво, Василий вырезал из газеты буквы, приклеил каждую к чистому листку бумаги, называя автора антисоветской статьи, и выслал по нужному адресу. Другого пути у Василия не было. Видел же – не слепой, что упускать время никак нельзя. Анна и Арсений становились неразлучными. Корнеев даже ночевал у нее, об этом Василий доподлинно знал. Сомнений быть не могло – сожительствуют.
В такой ситуации нельзя было сидеть сложа руки. Без Анны он не представлял своей жизни.
Поначалу Арсений не придавал этому значения, но и не мог не заметить, что с каких-то пор Василий ходил за ним, будто веревочкой привязанный. Только появился у Касьяныча, а Василий уже рядом. Куда-то надо пойти, Василий увязался.
– Да я так, по пути.
И нет, чтобы заводил какие-то разговоры, расспросы устраивал, а вот прилип как банный лист, при этом не лебезил, не обхаживал, просто при любой возможности оказывался рядом. Однажды утром Арсений вышел из квартиры Анны и увидел на скамейке во дворе Василия.
– Доброе утро! – вскочил он. – А я мимо проходил. Ты на лекции? Мне по пути.
Был он бледным и жухлым. Возможно, всю ночь сидел во дворе, кусал кулаки и плакал от обиды, злости, ненависти и любви, а уйти не мог. Анна говорила, что Василий объяснился в чувствах, которые она отвергла.
– Вот что, Василий, – сказал Арсений, не умевший хитрить. – Выбрось из головы дурь. Найди себе другую девчонку. Все понял?
Они поднимались по узкой улочке. По сторонам стояли послевоенной добротной постройки дома с маленькими декоративными балкончиками. Василий остановился, низко опустив голову, и странно засопел. Арсений тоже был вынужден остановиться и теперь с досадой и недоумением смотрел на понурого Василия. Вот что тут делать? Арсений еще больше растерялся, когда Василий всхлипнул.
– Не найду, – сказал он.
– Чего не найдешь? – резковато спросил Арсений, уже забыв про свой совет.
Василий поднял на него глаза, которые просто-напросто были затоплены в слезах.
– Кроме