Вкус смерти. Влад Райбер
года Братов Павел Васильевич составил письменное заявление где добровольно завещал нам свое тело для использования в научных целях, – директор произнес каждое слово четко и уверенно.
И это была правда! Я завещал свое тело научному центру имени Громоловьева! Вот почему название такое знакомое… Мне тогда показалось хорошей идеей: отдать свой хладный труп для пользы дела и получить за это вознаграждение при жизни.
– Вы забыли добавить: «после смерти»! – резко сказал я.
– Вот именно, «после смерти», – вздохнул директор. – Павел умер. Погиб от электротравмы. Несчастный случай… Но мы вернули тело к жизни с помощью специального химического состава.
– Как умер?.. – я был шокирован этими словами.
Неужели меня в самом деле убило током?
– Что удивительно: вы первый, кто может ясно мыслить и разговаривать. Вы наш самый ценный материал для исследований. Давайте сотрудничать! – директор научного центра говорил с энтузиазмом, и его глаза блестели.
– Я человек, а не материал. У меня есть права, – возмутился я.
Седой мужчина вздохнул и опустил глаза на свою трость.
– Увы, прав у вас нет. Павел Братов умер. Его смерть официально задокументирована. Этого человека больше не существует. Вас нельзя им считать. Вы – это ткани. Биологический материал. Собственность нашего научного центра. Поэтому, извините, мы вас никуда не отпустим, – директор говорил это сухо и бесстрастно, в нем не было ни капли сочувствия.
– Какой цинизм! Я человек! Я живой! – крикнул я, сжав кулаки от ярости.
Пожилой директор пытался убедить меня в обратном:
– Нет. Поймите же! Вы – биологические ткани, возвращенные к жизни. Не волнуйтесь вы так! Подумайте вот о чем: если бы не наши ученые, то вы бы так и остались мертвым. Но вы живы! Почти, как человек или даже лучше. У людей так быстро не прирастают пальцы… Ваша кровь заменена особым веществом, разработанным в нашем научном центре. И все, что вам нужно для поддержания жизни – питательный раствор… Пить хотите?
– Не хочу! – ответил я и отвернулся.
На душе было паршиво как никогда. Я правда мертв? И все из-за какой-то случайности. Не туда сунул руки и все…
Директор с интересом наблюдал за моей реакцией и старался утешить:
– Ну что вы, в самом деле! Ваш вклад в науку будет революционным! Мы должны узнать, как надолго нам удалось продлить вашу жизнь. Вдруг вы сможете жить вечно! Да и, откровенно говоря, вам повезло намного больше, чем оживленным раньше. Хотите посмотреть на них? Я проведу вам экскурсию. Пойдемте!
На меня давила усталость от долгого заключения. Поэтому я согласился успокоиться, чтобы покинуть это подобие морга.
Опираясь на трость, директор встал и сказал своим ребятам:
– Не надо нас сторожить! Мы найдем общий язык. Пусть наши отношения строятся на доверии.
И они ушли, оставив нас наедине.
Я вышел вслед за директором. Он вел меня по светлому коридору, открывая двери отпечатком большого пальца. Это не всегда получалось с первого раза, и он бормотал:
– Пора