И заблестит в грязи алмаз. Илья Игоревич Иващенко
деревня-то-о-о… – разочаровался Амадеевич. – Это ла́кшери вещи с брюликами топ пробы.
– Не знаю, сомневаюсь.
– А че так?
– Не люблю напоказ выставлять богатство. Это цыганщина, как по мне, – сквозь зубы проскрипел Энвидий, снова услышав вопрос-триггер, от которого его всего коробило.
– Дура, прост фле́ксить не умеешь, йеп. Так и скажи.
Сапог закатил глаза и безмолвно прошествовал в коридор, где в две шеренги делили эспланаду перед шкафом-купе его изгрязнившиеся кроссовки и выставленные в ряд банки.
– Так. Ладно, короче. Погнал я, не буду тебя задерживать. Ты же вроде говорил, что тоже сейчас уходишь? – освежил память Сапожников, перед тем как обуться.
– Ага. Дела, йеп, дела! – бодро воскликнул круглосуточно занятый безработный.
– Давай. Танюхе привет передавай, – сказал Сапог, имея в виду девушку Родиона.
– Оке-е-е-й, – пообещал подошедший откланяться Радик. – Йеп, голова… ток ты это… подумай все-таки про майнинг-ферму. Норм тема, йеп.
Энвидий молча кивнул и, попрощавшись, выскочил в подъезд, где он наконец-то мог свободно вдохнуть полной грудью после длительного заточения в табачно-паровой камере. Спустившись по внутренней стороне лестничного пролета, он вышел на улицу и понял, что впопыхах забыл рассказать Рязанову про свою встречу с Гусаровым. Но не про то, чем она закончилась, – такое выложить было стыдно. Или кринжо́во, как наверняка выразился бы сам Родион Амадеевич, заслушав грустную и в то же самое время очень смешную историю. Поразмыслив, что, может, оно и к лучшему, Эн с чувством выполненного долга отправился домой в свою хрущевку-панельку на окраине города, где он проживал вместе с родителями.
Остаток дня он провел за чтением научной фантастики и просмотром фильма. Перед сном Сапожников, как и всегда, выполнил ритуальное выравнивание лежавших на его столе предметов: к примеру, все USB-флешки пренепременно должны были лежать впритык друг к другу, карандаши и ручки обязаны были находиться в параллельных плоскостях, от книг требовалась перпендикулярность краю стола, каждому без исключения предмету при этом следовало занимать свою строго определенную, отведенную именно под него нишу. Особая системность и безукоризненный порядок безраздельно царили в комнате перфекциониста.
Готовясь отойти ко сну, Энвидий сдержал данное себе обещание и записал Гусарову голосовое сообщение с чистосердечными извинениями. Он еще долгое время не мог уснуть, прокручивая в голове болезненные эпизоды сегодняшнего в высшей мере неудачного утра и обдумывая план Родиона со сборкой фермы и майнингом криптовалюты. «Ну, возможно, что-то такое в этом все-таки есть», – пронеслось в его голове. Отложив дальнейшие думы на завтра, утро которого виделось ему мудренее, Сапог перевернулся на бок и отключился.
Глава 4
Hit and run, mr. King of the bongo, hit and run…
Quidquid latet apparebit.
Он не знает умных слов,
Он считает вас за козлов.
Даже в морге он будет играть —
На