Безумная ведьма. Элизабет Кэйтр

      Гидеон уже несколько минут к ряду гипнотизировал взглядом дверь в палату. В длинных коридорах горел слабый свет – оповещающий о приходе ночи в больницу; дежурная сестра лениво посматривала сериал на сестринском посту, а санитары, наверняка, нежились в объятиях неудобных диванов ординаторской. Очень редко ночи здесь становились бешеными, как например, в травматологическом отделении или в той же инфекционке. Здесь практически всегда чуть громче, чем в морге. И, может, от того слегка страшнее: особо буйных в сон погружали насильно, а остальные – наслушавшись страшных сказок, отрубались добровольно, иногда разнося по коридорам сдавленные стоны, обязательно пугающие новеньких.

      «Ладно, соберись уже с силами, чёртов слабак, посмотри на неё в последний раз и уходи!»

      Медленно выдохнув, он уже хочет открыть дверь, как на него налетает санитар.

      – Глаза протри, – сурово бурчит врач, замечая, как щуплый мальчишка тушуется.

      – Доктор Тейт, тут доктор Штайнер попросил документы подписать. Я за вами весь день сегодня бегаю, хорошо, что Вы ещё тут… – тараторит мальчишка, крепко сжимая в руках планшетку с бумагами и ручкой.

      – Что за документы? – хмурится Гидеон, желая поскорее избавиться от подобия на санитара, да и в целом – от чёртовой больницы. Он же уже вроде как не работает здесь, да?

      – По передаче пациентов, направления на лечения и эпикризы.

      – Давай уже сюда.

      Не дождавшись, пока санитар протянет планшетку, он сам вырывает её и не глядя ставит подписи там, где они требуются. Быстро сует планшетку обратно в руки, выжидающие смотря на парня.

      – Если это всё, и ты прекратил мною любоваться, то свободен.

      – Да… да… Я лишь хотел пожелать удачи, Вы – прекрасный врач и наша больница многое…

      – Ага, – сухо кивает Гидеон и открывает дверь в палату, сразу же сталкиваясь с насмешливым взглядом.

      Эсфирь, по неизменному обычаю, сидит, облокотившись на стену, скрестив руки на груди, а ноги – по-турецки.

      – Опаздываете? – хмыкает она, внимательно следя за тем, как он закрывает дверь и проходит к своему стулу.

      – Задерживаюсь, – копирует эмоцию, без зазрения совести следя за тем, как уголки её губ приподнимаются.

      – Вы напряжены.

      – Ты, – механически поправляет, так и не удосужившись сесть.

      Он с несколько секунд смотрит на стул так, словно видит в первый раз, а затем задвигает к столу. Эсфирь дёргает бровью. Кажется, врач, действительно, не в себе, раз спустя столько времени отточенных действий нарушает последовательность.

      Шаг. Ещё один. Плечи Эсфирь напрягаются, а ногти впиваются в предплечья. Врач снимает халат, оставаясь в чёрной водолазке с закатанными рукавами и такого же цвета брюках. Снова шаг, заставляющий девушку незаметно вжаться в стену всем позвонком. Он бросает халат на пол.

      – Присяду? – тихо спрашивает, смотря чётко в глаза.

      – Если я скажу «нет» – Вы всё равно…

      – Именно, – усмехается врач, усаживаясь на кровать