.
с завышенной самооценкой, который умел когда-то садиться на поперечный шпагат, клеить без зазрения совести всех носителей лифчика и делать ковач с тройным винтом. Изменился ли он за последние годы?
Есеня своей фразой смогла привлечь его внимание. Он обернул к ней профиль, медленно покосился на ссутуленные плечи, а затем, сподобившись, продемонстрировал и анфас. Она тщетно старалась не стушеваться под изучающим взором его глаз, нервно перебирая в руках уголок клетчатой рубашки. Слова с трудом сползали с языка:
– Как я могу закрыть хвосты за год?
Лицо предательски зацвело бурным румянцем. Своим блеянием она смогла вызывать только легкую усмешку на его губах. Проклятье! Не хватало только стать посмешищем в его глазах. Более униженной и уязвленной, чем сейчас, Есеня не ощущала себя давненько. И чем дольше тянулась минорная нота, тем отчетливее зудело на подкорке желание просто развернуться и уйти. Опять.
– Ну надо же! Умница Вишневецкая и с хвостом по физре. Два семестра и не вылетела? Удивительное дело!
Разумеется, издевки и сарказм. Кажется, по другому сценарию их общение никогда и не работало. В ее положении стоило бы посыпать голову пеплом и покорно молчать, хоть высказаться хотелось о многом. Гордость ее ахиллесова пята и проглатывать ее рядом с Мироновым становилось чрезвычайно трудно.
– Так как я могу закрыть хвосты, – с нажимом повторила Есеня, выдавив с ядом, – Даниил Александрович?
– Если б я знал… Тебе столько нужно наверстать, а отчисление уже в октябре.
По его лицу расползлась гадкая улыбка, которая так и просилась, чтобы ее стерли кулаком. Еще одна горькая порция гордости была проглочена. Есеня терпеливо ждала, когда он сполна насытится своей новоприобретенной властью и сподобится дать ей внятный ответ. Миронов, словно понимая это, отвлекся на группку студентов, притаившуюся у стены, заставил тех выполнять отжимания, раздал ценные комментарии по поводу техники, да и в целом делал все возможное, чтобы продлить мучительное ожидание. Когда мысли Вишневецкой начали медленно формироваться в план по стратегическому отступлению из зала, Даня, наконец, снисходительно выдал:
– В начале октября пройдут соревнования по легкой атлетике между университетами. Займешь хотя бы подиум и я, так уж и быть, поставлю зачет.
Соревнования? Подиум? Легче было откупиться, чем выполнить эти условия. Есеня с сомнением покосилась на него:
– Может, лучше деньгами?
– Ты за кого меня держишь, Вишневая?
– Разве сборную на соревнования готовит не Владимир Семенович Зубков?
– Тебя буду готовить я. Вопросы?
Он закапывал ее без лопаты и земли. Знал ведь, что она в жизни не подберется к призовым местам, да и бег никогда не был ее сильной стороной. Длинноногие подопечные Зубкова были на голову выше Сени во всех смыслах. Едва ли тот придет в экстаз от новости, что Вишневецкая собирается пополнить состав его драгоценной команды. Этот мерзкий старикан всем