Тёщина дорожка. Андрей Недельский
в кресло.
– Вообще-то, – директор лагеря сморщился и кашлянул несколько смущённо, – я по другому поводу звонил… Хотел, понимаешь, кран заказать, чтобы снять эти чёртовы семейники. Мне лично надоело проводить линейки под мужскими трусами вместо флага.
– И вправду, – насмешливо заметил я, – под женскими было бы намного симпатичнее. Срочно нужно перевесить.
Вадик посмотрел на меня с укоризной.
– Тебе вообще всё на свете шуточки! Аполитично рассуждаешь!
Я расхохотался. Руководитель нового типа, сощурившись, строго смотрел на меня.
– Я, конечно, не сказал, для чего мне кран, – чуть понизив голос, продолжил он. – То-есть, насвистел им, что мне типа крышу нужно починить в главном корпусе. Так там такую цену загнули – я чуть не упал со стула!
– Дались тебе эти трусевичи. Забей! – дружески утешил его я. – Сколько там того лета осталось!
– Ну да! – протянул Вадим. – Ещё полтора месяца! Пойми – поднятие и спуск флага – это краеугольный камень любого пионерского лагеря. Всё вертится вокруг этого; так было задумано с самого начала. Потом – а ну, как комиссия какая-нибудь припрётся? И увидит этот бардак на мачте?
– Скажешь, что у нас в лагере месячник солидарности с угнетённой Африкой, они это любят; и поэтому мы вывесили флаг Лесото. Или Свазиленда. Или там Буркина-Фасо.
Вадик изумлённо выпучил глаза; однако видно было, что идея эта ему нравится.
– А если кто из комиссии знает, какой флаг у Лесото? Или у Свазиленда?
Я скептически осклабился.
– А ты хоть раз видел такого члена проверочной комиссии?
– Я нет, но вдруг?
– Тогда скажешь правду: как всё было, и кто главный подозреваемый. Не нравится – пусть тогда они сами присылают кран.
Вадик прямо засветился.
– Да… Арригинальна… Может, ты и прав. Не будем торопить события. Будем действовать по распорядку… Начнём с кружков, а там – как карта ляжет.
Заведующий снова встал из-за стола, прошёлся по кабинету, подошёл ко мне.
– Слушай, Иваныч, – он понизил голос, – если ты эту Шумейку, это самое… Нейтрализуешь до конца смены, если больше никаких фокусов она не натворит… Будет тебе такая премия! Будет такая характеристика – закачаешься!
– Да ладно, – беспечно отозвался я, – не затем я всё это… Ну да ладно. Пойду я.
– Давай, – отозвался Вадим, снова усаживаясь в своё директорское кресло, – иди сперва к художнику, он сейчас в своей каморке на хоздворе; пусть объявление напишет.
– Ещё вот что, – я повернулся уже от двери, – Львович, хорошо бы ещё пару кружков открыть. Для отвода глаз, чтоб не так явно, что всё это из-за Светы.
– Дело говоришь! – он слегка задумался. – Что же тут ещё можно придумать?
– Только не чтеца-деаламатора!
– Исстесссна… А, ну вот: пусть качок открывает свой кружок, то ли борьбы, то ли штанги. А ещё, ещё… Что бы ещё удумать?
– Кулинарный?
Он