Корона и тьма. Михаил Шварц
свет зовёт к другому. А ты, как и все, пытаешься остаться между ними, не понимая, что на этом пути ноги неизбежно начинают скользить.
Эндориан чуть повернул голову, в его взгляде мелькнула настороженность.
– Ты много знаешь. Больше, чем кажется.
– Я наблюдаю, – ответил тот небрежно, улыбнувшись уголками губ. – Это мой талант. Наблюдать за тем, что прячется под поверхностью. А твоя внутренняя борьба слишком явная, чтобы её не заметить.
Эндориан отвернулся, снова глядя на огни вдалеке.
– Если ты знаешь, что внутри меня, то скажи, какой выбор мне сделать?
Айлред рассмеялся, тихо и чуть насмешливо.
– Ты хочешь, чтобы я дал тебе ответ? Указал путь, который избавит тебя от необходимости принимать решение? Увы, я всего лишь советник, а не твоя совесть.
Он поднял голову, глядя на звёзды.
– Но одно могу сказать наверняка: Годрик видит в тебе лишь инструмент. Корвин же, в отличие от него, видит только препятствие. Ни один из них не примет тебя таким, каков ты есть.
– А ты? – резко спросил Эндориан, оборачиваясь.
Айлред улыбнулся, его взгляд снова стал пронизывающим.
– Я? Я вижу возможности. Каждый человек – это выбор, который он ещё не сделал. И ты, рыцарь, стоишь на пороге чего-то гораздо большего, чем понимаешь.
Эндориан нахмурился, чувствуя, как слова Айлреда проникают глубже, чем он хотел бы.
– Ты говоришь, как будто знаешь, что я сделаю.
– Нет, – ответил Айлред спокойно. – Но я знаю одно: выбор уже сделал тебя тем, кто ты есть.
Он повернулся, чтобы уйти, но, сделав несколько шагов, остановился и бросил через плечо:
– Помни, рыцарь. Иногда, чтобы увидеть свет, нужно сначала пройти через самую глубокую тьму.
Эндориан смотрел ему вслед, его мысли смешались. Тьма внутри него шевелилась, как живое существо, искушая, но свет, который он нашёл в горах Фарнгора, ещё горел, отбрасывая слабые, но стойкие лучи в этом мраке.
Внизу замка грохотали барабаны, возвещая о скором начале войны. Выбор Эндориана уже не был его личным делом – он стал частью судьбы, которая переплеталась с судьбами других, как звёзды переплетаются в ночном небе.
Серое утро застало поле боя в предвкушении хаоса. Тучи низко висели над землёй, изредка разрываемые вспышками молний, предвещая бурю, что готовилась обрушиться не только с неба, но и из сердец воинов, собравшихся для кровавой битвы. Равнина перед стенами Харистейла, ещё накануне зелёная, сейчас была усыпана армиями, готовыми умереть за своих предводителей. Знамёна Годрика реяли под холодным ветром, их чёрно-красные цвета словно впитывали свет, бросая густые тени на землю. Напротив, варвары Корвина выставили ряды своих воинов, чьи доспехи и оружие больше походили на инструменты пыток.
Эндориан стоял среди войск Годрика. Его чёрные доспехи, испещрённые древними рунами, выделяли его среди остальных, внушая окружающим страх. Никто не осмеливался смотреть на него, но каждый ощущал его присутствие, как холодный