Звёзды в глазах. Виолетта Винокурова
Андрей и сам такие видел, но никогда не думал, что у него будет такой же.
– Новый? – Мамуля неожиданно взбодрилась, сама чуть не подступила на шаг. На непозволительный шаг, только глаза прекрасно видели с расстояния. – А как… поменяли?
– Матвей сделал запрос вчера, как я понял… А сегодня мы пришли в отдел, мой старый синхронизировался с этим, и все данные в него перекачались. И надели. Старый у них, если что, остался!
– А зачем… з-зачем новый нужен?
– Матвей сказал, что у него другой порог восприятия альфа-распределения. Думаю, что и омега-распределения тоже другой. Я использовал силу, и он не отреагировал.
Мамуля замирает, хватается за розовые ворот халата.
– Но всё записывается! – спешит напомнить Андрей. – То есть если я буду использовать силу не при Матвее или не на стажировке, то об этом, скорее всего, придётся докладывать! По сути, всё осталось, как было… Мам, всё хорошо!
Но та уже сера, как стёршийся металл.
– П-понятно… Не злоупотребляй этим… – Она резко разворачивается и убегает, закрывается в своей комнате, а Андрей остаётся наедине со своими макаронами.
Зря сказал про этот трекер… Он поджимает улыбку и смотрит на Сан, которая будто бы плечами жмёт: она тоже не знает, как поступила бы в этой ситуации. Рассказала бы, промолчала бы… Мамуля бы всё равно заметила сине-красные полосы на трекере, заметила бы, что это новый… Всё равно бы нужно было рассказать, поздно или рано… Но Андрея одолевало разрушительное сомнение: снова всё сделал неправильно, навредил мамуле… А она убежала. Убежала от него, её единственного сына.
Сан запрыгивает на стул, на мамулин стул и тянет лапу к тарелке.
– Нельзя, Сан. – Андрей берёт кошку, думает отпустить, но руки не разжимаются, и он прижимает этот тёплый дышащий тихой силой комок к себе.
Берёт за лапку и покачивается из стороны в сторону, а затем делает шаг назад – от мамули, и шаг вперёд – снова к ней, только она от него. Один, второй, третий, а Андрей всё танцует медленно с Сан, которая послушно сидит на руках и вбирает тоску и грусть хозяина, чтобы залечить своим шершавым языком, который скользит по коже.
Андрей качает головой, телом, качает Сан, как на люльке, ждёт, когда она занервничает, перестанет спокойно полусидеть. Но её всё устраивает. Или терпит. Андрей целует её в чёрную, блестящую шёрстку и отпускает, а кошка хвостом задевает по лицу.
Есть уже и самому не хочется, только звёзд в глазах это не касается. Они хотят.
Это был самый безвкусный ужин, несмотря на кетчуп, майонез, на то, что приходилось отгонять Сан и выплёвывать шерстинки изо рта. В комнате Андрей берёт свой бордовый ноутбук и устраивается на кровати. Скидывает новые данные с трекера и понимает, что такого объёма данных он не ожидал. Его же не считают омегой, которая может поглотить сколько угодно информации за один час? Андрей только читать это всё будет несколько дней, а учить когда? Это вообще возможно?.. Матвей, конечно, говорил, что сразу никто ничего просить не будет, но чем быстрее, никто этого