Двенадцать ступенек в ад. Борис Дмитриевич Дрозд
Гамарнике? «У нас нет данных о том, что он сам информировал (немецкий генеральный штаб), но его друзья Уборевич, Якир, Тухачевский информировали немцев». И далее: « …Видите ли, если бы он был контрреволюционером от начала до конца, то он не поступил бы так (не застрелился бы. – Примечание автора), потому что я бы на его месте попросил бы сначала свидание со Сталиным, сначала бы уложил его, а потом бы убил себя. Так контрреволюционеры поступают».
Значит, по логике Сталина, размышлял Дерибас, Гамарник не контрреволюционер, а шпион, завербованный немецкой разведкой, «невольник рейхсвера», по его выражению? Какая логика! Как все он железно выстроил! Какой изощренный ум!
Внимательно Дерибас прочел то место, где Сталин говорил о Блюхере. В своем выступлении Сталин защищал Блюхера якобы от намерения Гамарника и Аронштама сместить Блюхера с поста командующего ОКДВА и поставить своего человека. Кого? Конечно же, Тухачевского. По мнению Сталина, Гамарник хотел убрать с Дальнего Востока Блюхера и вел против него «агитацию»? Но об этом, прежде всего, знал бы сам Блюхер. Об этом бы знал бы и он, Дерибас, ему бы немедленно доложили. Но лично он, Дерибас, не замечал ничего подобного вокруг Блюхера, и об этом ему не докладывали. Если бы это было не так, тогда зачем же Блюхер поехал бы на квартиру к Гамарнику сразу же после приезда в Москву на другой день, если бы они были недруги с Гамарником?
Для подтверждения своей мысли он стал искать в речах выступавших в прениях военных то, что скажет Блюхер о Гамарнике. И вот нашел: «…Все тут выходят и хотят обязательно найти у Гамарника что-нибудь контрреволюционное. Не выйдет это. Скажите прямо ЦК, скажите прямо Сталину (Сталина в этот момент не было в зале. – Примечание автора.), что в армии Гамарник пользовался авторитетом. Совершенно иное отношение было к Уборевичу…» (Дерибасу была известна неприязнь Блюхера к Уборевичу).
Сомнительно все это, думал он, сомнительно, чтобы Гамарник и Аронштам хотели сместить Блюхера с поста командующего ОКДВА. Защищая Блюхера от якобы нападок Гамарника и Аронштама, Сталин сделал какой-то важный ход. Но какой?
Что за этим последует? Что задумали Сталин и Ворошилов?
Еще большей неожиданностью для Дерибаса явилось то, что руководство решило распространить в войсках стенограмму работы четырех дней военного совета. Что бы это значило? А значило бы то, чтобы армия готова была к ударам против нее, к уже намеченным репрессиям. И спокойно, без содрогания к этому отнеслась. Как к необходимому и важному делу – к ее «чистке». Чтобы в армии не было паники. А как же в ней не может быть паники?
Значит, и с этой стороны прольется большая кровь. «Если так пойдет, а уже пошло, – думал он, – по всей стране пойдут заговоры искать. Если я не получу нового назначения и вдруг вернусь домой целехоньким, там я застану еще большую кучу заговоров и тысячи арестованных. И ничего и ничто уже не может это сдержать», думал он..
Все эти дни он получал из Дальневосточного