Двенадцать ступенек в ад. Борис Дмитриевич Дрозд
секретарем, вы, как начальник УНКВД края с заменой вашим заместителем Западным и еще товарищ Федин, скорее всего, или кто-то из других крайкомовцев вместо исключенного из партии Чернина.
– Что ж остается в прежнем составе, так остается, пути господни неисповедимы.
– Что вы этим хотели сказать? – спросил Птуха с недоумением.
– Да так, к слову пришлось.
На этом разговор был окончен.
Но не успел он положить трубку, чтобы перекурить и осмыслить происходящее, как секретарша снова, просунув голову в дверь, сообщила:
– Краевой прокурор звонит, соединить?
– Соединяйте.
Прокурор Дальневосточного края Чернин, давний «соратник» по «тройке», был уже исключен из партии на собрании коммунистов прокуратуры и боролся за свое восстановление, подав протесты в городской комитет партии и в КПК (комитет партийного контроля), и еще не был автоматически уволен с работы.
– Поздравьте меня с новой должностью, Терентий Дмитриевич, поздоровавшись, первым делом произнес он саркастическим тоном.
– С какой? – удивленно спросил Дерибас. – Вы получили новое назначение? Поздравляю!
– Да, получил новое назначение, – тем же тоном иронии продолжал он, – должность свадебного генерала. Вся прокуратура получила это новое назначение, пора ее уже упразднять. Меня ознакомил товарищ Варейкис с новой директивой из центра.
– А, вот вы о чем! – сразу же догадался Дерибас о том, что первый секретарь Далькрайкома ознакомил краевого прокурора с новой шифровкой из центра.
– Как же так получается, Терентий Дмитриевич? Советская власть, которой скоро исполнится двадцать лет, дожила до такого позора, как аресты и судопроизводство по категориям? Начнутся аресты и суды по принадлежности к социальным группам, а не по содеянным преступлениям и даже не по компрометирующим материалам, а просто…за здорово живешь Советская власть будет избавляться от людей самым беззаконным образом! Да есть недовольные люди, их немало, но недовольство еще не является преступлением и основанием для ареста, товарищ Дерибас!
– Я вам на это ничего не могу ответить, Михаил Яковлевич, кроме того, что этот указ и то, что за ним последует, добавляет органам страшных хлопот и сплошной головной боли.
– А для чего же Советская власть шла к Конституции? Зачем мы торопились тогда ее принимать, если не уверены в результатах выборов наших людей? Зачем нам такая Конституция, когда государство сразу же грубо нарушает ее? – продолжал сыпать вопросами Чернин. – Приняв главный закон страны, Советская власть дала равные избирательные права бывшим белым, кулакам, церковникам, торговцам, царским чиновникам. А предоставив им по Конституции права, вдруг опять вспомнила о том, что они все бывшие, которых надо вычистить из советского общества. Гражданская война давно закончилась, главные враги вышвырнуты вон из страны и уничтожены. Я не согласен с товарищем Сталиным в том, что они никогда не врастут в социализм. Во-первых, наша власть не имеет права