Высота: Реальная история борьбы за свое дело, честное имя и любовь. Дмитрий Сергеевич Лохов
широкая лента уносит вверх, и на конвейер они поступают через широкую щель. Но в центре ее сверху торчит уголок, явно обозначающий ребро жесткости и в одном конкретном месте делающий щель у же; когда туда попадает слишком крупный кусок, то он застревает и начинает тереться об ленту, так что та греется и даже может загореться.
Ну и у машиниста конвейера нет выбора – нужно останавливать колоссальный агрегат, брать молот и лезть, разбивать вручную.
– Не знаю, чего вы тут письки теребите… – начинает Дмитрий, но тут в кармане вибрирует сотовый телефон.
Звонит Борисыч со своей Камчатки.
– Минуту. – Дмитрий выходит из цеха в коридор, где тише, прижимает аппарат к уху. – Доброго дня.
– И тебе неплохого. – Директор Паданской фабрики довольно кряхтит. – Я с новостями.
В голосе его бурлит смесь из предвкушения и нетерпения, такая варится, когда хочешь поделиться важным и интересным.
– Ну давай, не томи.
Борисыч смеется.
– Пришли те самые, о которых ты говорил, Митрий. Нарисовались, голубчики, – сообщает он. – Всю правду про тебя, негодяя, мне поведали, как ты белогорских лохов решил развести и подменил двигатели на грохотах… так пели, словно там сами со свечами стояли. Картина маслом!
Дмитрий вздыхает, утирает со лба пот – он не ждал, что враг проявит себя так быстро, хотя железо нужно ковать, не отходя от кассы, и рыночную нишу занимать до того, как она полностью сформировалась.
– И кто?
– Мужчина солидный, представительный, морда валенком. – Борисыч явно играет дурака и получает удовольствие. – Русый ежик, пузо, уши борцовские. На блатняк срывается. Но стесняется этого. Узнаёшь?
– Да запарил ты уже! – бурчит Дмитрий, с недосыпа и после тяжелого перелета ему не до того, чтобы загадки разгадывать.
– Ладно, Митрий, не серчай. Фирма ВТК. Знаешь ведь такую?
Ну да, «Восточная технологическая компания», поставщик такого же оборудования, как и в прайсе «Высоты», только качеством пожиже. Заявляется на всех тендерах внутри РТТГ и никогда за его пределами, берет свое низкими ценами, иногда такими низкими, что должна работать себе в убыток, продает ниже себестоимости… и, удивительно, не прогорает. Явно чья-то подставная контора.
– Прилетел сам гендир, начал мне свои грохота расхваливать, – продолжает Борисыч, смакуя детали. – А когда я ему говорю, что у меня твои, тут он мне всю твою гнилую суть… Налил я ему чаю, чтобы глотку смазать, ну Светка моя налила, конфеток принесла вкусных. Он и запел, ой, чистый соловей! Час вещал, я не думал, что у него в голове столько слов помещается, и почти убедил меня, что ты ужасный подлец и надо тебя в полицию сдать.
– Вот тварь. – Дмитрий не чувствует особой злобы, скорее удивление.
Да, они с ВТК конкурируют, и жестко, но рынка вроде бы на всех хватает.
И еще его удивляет что-то в собеседнике, тот говорит вроде бы как всегда, бодро и с подковыркой, но сегодня все это веселье, игра слов кажется напускной бравадой, за которой прячется что-то еще. Но что –