Минимальное воздействие. Книга 1. Алексей Даньшин
в слободе пекарь Данила Меншиков был хоть и суров норовом, но любил жену сильно. Авось и мальца примет как Божий дар.
…
Глава 3
Родители погибли раньше него, и Сашка это видел. В их машину на огромной скорости врезался грузовик. Семейная поездка в школу на детский концерт народного творчества, где он должен был танцевать, играть на балалайке и петь, превратилась в кошмар. Он увидел тела отца и матери, которых выбросило на дорогу от страшного бокового удара. Потом машина взорвалась и его перенесло.
Тётка Марфа, услышав от рыдающего испуганного пацана, что родители погибли в какой-то аварии, решила, что Господь наконец-то ниспослал им с мужем чадо, и с бешенным усердием начала изливать заботу на вновь-приобретённого сыночка.
Через пару месяцев Сашка уже почти забыл прежнюю жизнь. Настолько всё вокруг отличалось от того, как он жил раньше. Ни тёплого туалета, ни горячей воды из крана, ни телевизора и планшета. Слёзы давно высохли, и Сашка с головой окунулся в новый для себя мир.
Когда на базаре у скомороха Сашка увидел балалайку, ему вдруг резко вспомнились родители, и он опять заревел. Обернувшаяся на рёв Марфа, как разъярённая гусыня, начала крутить глазами, выискивая в толпе тех, кто посмел обидеть её чадушко. Но так и не найдя, на кого обратить гнев, начала гладить Сашку по голове и причитать. Такое уже раньше бывало. По ночам он ещё иногда кричал и просыпался в слезах, видя, как мёртвый отец прижимает к себе мёртвую мать и улыбается ему. Но детская психика быстро адаптировалась к новым реалиям и такие сны скоро перестали его беспокоить.
А балалайку он вдруг страстно захотел взять в руки и сыграть то, что когда-то репетировал для концерта, стараясь угодить строгому отцу и порадовать маму.
Пьяный скоморох сперва не хотел делиться инструментом, но Марфу было не остановить. Сашенька захотел поиграть – ты чё, пёс, перечить ему вздумал? А ну быстро отдал струмент сыночку!
Струны были непривычными, из каких-то жил, но звук балалайка выдавала очень похожий на тот, который помнил Сашка. И он заиграл.
Перед глазами у него сидела улыбающаяся мама и стоящий рядом отец с гордостью одобрительно кивал головой. Он никогда раньше не играл так самозабвенно и душевно, выводя на старом и уже потрескавшимся от частого использования инструменте то, что заставило замереть вокруг всех. А потом запел.
– Выйду ночью в поле с конём, – негромко начал выводить парень. – Ночкой тёмной тихо пойдём… – Слёзы опять потекли по его щекам, но чистый детский голос пел всё сильнее, как будто Сашка так пытался докричаться до небес, откуда родители с улыбкой смотрели на него. И балалайка пела вместе с ним.
У стоящей рядом Марфы от удивления отвисла челюсть, а через минуту из глаз тоже полились градом слёзы. Почти за два месяца мальчик не сказал и десятка слов. Марфа уже и переживать стала, что с головой у чада не хорошо всё. А тут…
Скоморох, с трудом расставшийся с балалайкой, упал на задницу и разинув рот застыл в немом изумлении. И народ вокруг начал замирать