Минимальное воздействие. Книга 1. Алексей Даньшин
остановился и открыл бутыль. Запашок был тот самый… да блин тот самый, которым благоухала сама травница. Парень совсем другим взглядом посмотрел на неё. Она ж просто обмазалась, а не грязнуля вовсе. Тьфу-ты.
И стал быстро намазывать бурую жидкость на наиболее волосатые участки тела.
«Ну ничего, как-нибудь разговорю», – думал Васька и всё не успокаивался и пытался найти ключик к молчанию травницы. Пока она не шикнула на него и не прижала палец к губам. Васька резко замолчал и уставился вперёд, пытаясь в уже почти полной темноте разглядеть, на что так среагировала напарница.
А впереди в подлеске горел небольшой костёр.
…
Васька всегда был хоть и уравновешенным, но вспыльчивым. Как-то в детстве, в середине семидесятых, в детском саду, ему было тогда шесть лет, когда двое таких-же мелких вздумали регулярно его дубасить, он сперва пытался жаловаться маме. Но мать, которая к тому времени уже успела развестись с его отцом и находилась в активном поиске, видимо, чтобы не сильно себя утруждать психологией в общении с сыном, заставила его вытереть слёзы и строгим голосом сказала, что он уже взрослый, и должен сам за себя постоять, как настоящий мужчина.
Крепко её бил бывший муж-алкоголик, но представления о «настоящем мужчине» она от этого не поменяла и сыну совет дала простой: бей в ответ и так, чтобы не поднялись, тогда и лезть перестанут.
– Но им же больно будет, – пытался сквозь слёзы возражать Васька.
– Так и надо, иначе постоянно будешь получать от всех. Не будь нюней, умей постоять за себя сам. – Мать вспомнила, как огрела благоверного сковородкой после очередного его пьяного дебоша и с тоской посмотрела на своего отпрыска. – Только девочек никогда бить нельзя. Даже если очень сильно хочется. Ты понял?
И когда в очередной раз два малолетних уродца зажали его в переходе между корпусами и начали отвешивать ему кулаками не по-детски с этими их идиотскими ухмылками, Васька вдруг взорвался. Схватив по стойки пластиковую биту от игрушечных городков, он принялся избивать обидчиков с таким остервенением, что, когда на их крики прибежала нянечка, то ей пришлось оттаскивать его от визжащих от ужаса отморозков, забившихся в угол и размазывающих по щекам дрожащими кулаками сопли с кровью.
Из садика его тогда не выгнали. Воспитательница даже рада была, что, наконец-то, кто-то дал отпор шестилетним хулиганам, и замяла так и не разгоревшийся скандал с родителями пострадавших. Ибо нефиг постоянно доставать детишек и отвлекать воспитательницу от работы. Хотя вроде это и была её работа, следить за детьми, но кто их взрослых разберёт…
Район в Москве, в котором жили Васька с матерью и отчимом, был вполне благополучным. Мать удачно, как она думала тогда, вышла второй раз замуж. Новый супруг, который был младше матери аж на 5 лет, хоть и оказался в итоге тоже алкоголиком, но был тихим и неконфликтным. И Васька рос сам по себе, без крепкой отцовской руки, впитывая в свой характер материнские наставления о жизни и роли мужчины в ней,