Случай. Иван Степанович Плахов
нее даже школу с трудом закончила. Она, оно, он – для меня все одно. В общем дура я, понимаешь. Дура.
– Чи не парся, у мене таки ж проблеми с италийским. Вообще, падежи – це жесть. Ось живешь соби, говоришь и не помечаешь, що говоришь правильно, без акценту або ошибок. А тут мени сразу же вычисляют на раз. Любов у них мужского роду, а сифилис женочого. Прикинь? Чому?
– Не знаю, я, кроме русского, не умею говорить. Не учила, думала, что мне никогда не пригодится. Я и по-русски-то говорю не очень, если честно. Но нам, женщинам, и не надо, наверное, уметь говорить. Как думаешь?
– Это едина правильная думка, яку ти зараз сказала, Франка. Жинкам у цейном будинку рот потребен, щоб им работати, а не трепатися. Усекла. Одегайся. Инакше мени потрапить, ек що мы опоздаем.
– Ладно, ладно, Оксана, не переживай. Мои вещи можно оставить в комнате?
– Так, не беспокойся, вони никому тут, крим тебе, не потрибни. Тут не крадут, це территория любови… и мафии.
– Мафии? – ухмыльнулся Адам, начав раздеваться, – Ты, Оксана, порядочная фантазерка. Сейчас вся мафия у нас, на Родине, а здесь с ней борются. Вспомни комиссара Катанью. Европейские новости смотреть нужно, а не русскую пропаганду слушать.
Оксана язвительно хмыкнула и ничего не ответила, прислоняясь к дверному косяку, молча наблюдая за тем, как Адам раздевается.
– Ни, правда, якби я не бачила, що ти баба, я б подумала, що ти мужик, – наконец прохрипела она после того, как Адам разделся донага и, стоя голым, пытался примерить черное платье, – У тебе повадки мужика. У всякому рази, так обычные жинки не раздягаються.
– Ты бы лучше мне помогла, вместо того, чтобы комментировать мою неуклюжесть.
– Не так, Франка, не так, – наконец, сжалилась над Адамом хохлушка и помогла одеться, – вот так, понимаешь? Звидки ти така недотепа?
– Если бы я тебе призналась, что я женщина всего несколько часов, что бы ты ответила?
– Я скажу, що в тебе з головою не в порядку. Ти що, дурь приймаеш? Нюхаешь або колешься?
– Ни то и ни другое. Ладно, проехали. Помоги одеть бусы и пойдем.
– А туфли? – рассмеялась Оксана и, нагнувшись, подняла пару модельных лодочек на высоких каблуках и сунула Адаму под нос.
– Слушай, я тебе честно признаюсь, но я не умею ходить на каблуках. Я смотрю, на тебе классные сандалии. Можно, я их надену, а ты возьмешь вот эти, на каблуках?
– Ти хочешь надити мои гладиаторы? – удивилась Оксана, но не стала возражать против предложенного обмена: она молча переобулась и отдала свои сандалии Адаму, который не без труда застегнул их многочисленные ремешки вокруг своих щиколоток.
– Не погано, – хмыкнула Оксана, – монтируется до твоего сегоднишнього прикиду. Одегай браслет и пишли.
– Куда? – попытался уточнить Адам, но она только раздраженно отмахнулась от его вопроса и открыла дверь в коридор. Самое удивительное заключалось в том, что Адам совершенно не беспокоился о своей дальнейшей судьбе,