Красной планеты Надежда. Инна Демина
за столик с полными подносами еды, как настроение у Егора начало стремительно портиться, просто-таки на глазах – вернулись раздражительность и желание цепляться к словам. Так давала себя знать усталость, подкрепленная тем, что кровь от головы отливала к желудку. И вот уже мой молодой человек не участвует в беседе полноценно, а только кивает – сначала к месту, а после невпопад, а под конец и вовсе почти клюет носом, подперев голову кулаком. Так что я, пообещав Даше встретиться с ней позже, предложила Егору отправиться в каюту и поспать, и даже вызвалась проводить его. Пусть отдохнет до ужина, а дальше видно будет.
– Зая, массаж мне сделаешь? – спросил Егор на пороге каюты.
Конечно, я с готовностью согласилась. Думаю, одним массажем дело не обойдется. И дело тут не только в желании остаться наедине – я увидела возможность рассказать Егору о том, что творилось в колонии в его отсутствие и, в частности, о домогательствах Ван Хауэра.
– Зая, я в душ! – игриво подмигнул он, скользнув рукой по моей пятой точке. – Заходи, если захочешь.
И скрылся за дверью санузла. А я, подумав, предпочла подождать его возвращения в кресле за письменным столом. Решила сначала поговорить с ним, а потом уже перейти к чему-то другому. По опыту знаю, что после секса с ним разговаривать бесполезно – он почти сразу засыпает.
Кроме того, его раздражение передалось и мне, потому что моя радость от встречи с ним почему-то таяла, улетучивалась. В памяти то и дело всплывали слова Вика, сказанные еще в самом начале нашего с Егором романа:
– Знаешь, почему он тебя все время заей называет, по поводу и без? Потому что имя твое запомнить не может. Странно для парня, имеющего заинтересованность в девушке, не находишь?
Он сказал это, когда пытался «открыть мне глаза» на Егора. Так что возникшая у меня неприязнь к Вику вполне закономерна. Зато сейчас воспоминания о тех словах легли, похоже, на благодатную почву. Так что эта «Зая», раньше просто неприятно царапавшая, сегодня бесила неимоверно. Сейчас, на волне охватившего меня раздражения, во-первых, я подумала, что Вик был не так уж неправ, и, во-вторых, вспомнила, что сама несколько раз просила Егора не называть меня так, однако тот остался глух к моим просьбам, отвечал, что ему нравится, и вообще, «Зая, не злись, ты чудо!», и мне пришлось смириться. Так, стоп! Надо срочно успокоиться! Иначе я рискую поссориться с Егором. Хм, с чего мне вообще такие мысли в голову лезут? Я же люблю его!
Кстати, сейчас, на этапе притирки другу к другу, мы часто ссоримся. Примерно, через день. Егор, как оказалось, вспыльчив и обидчив, кроме того, любит придираться к словам, и нередко переворачивает сказанное мной с ног на голову. Обижается, потом уходит на несколько часов, чтобы успокоиться самому и дать время успокоиться мне. Да я и сама хороша – то тону в любви к нему, то он меня дико раздражает, и я никак не могу запереть то раздражение в себе, а пару раз едва сдерживала себя, чтобы не огреть его тем, что под руку подвернулось, и не выставить из своей каюты. И, заодно, из своей жизни. Но потом все как-то успокаивалось. Так