Красной планеты Надежда. Инна Демина
удивленного возгласа.
И только потом вспомнила, что перебивать нехорошо.
– Прости, я очень удивилась, – смутилась я. – Но ты так молодо выглядишь…
Кажется, я ей польстила, сама того не желая. Но и не погрешила против истины – Эльвире на вид больше тридцати не дать. Тридцать пять, в крайнем случае.
– Мне сорок один, – нарочито безразличным тоном ответила женщина, однако по довольной улыбке, притаившейся в уголках губ, я поняла, что нежданным комплиментом она довольна. – И я действительно прилетела сюда восемь лет назад, на «Марсе-2».
Потом Эльвира вновь вернулась к рассказу о своих отношениях с Хоффмайером.
– Мы оба много пережили, оба помним то время, когда всего этого – она обвела взглядом теплицу, одновременно указывая мундштуком на жилой модуль – здесь не было, только бескрайняя красная пустыня. Характеры у обоих непростые, но общее дело сближает. Вот и у нас закрутилось незаметно как-то. Не отходя от микроскопа, как говорится…
И невесело рассмеялась. А после вновь поднесла платок к глазам.
– Шесть лет в отношениях, потом случился разрыв… Потому что Мерхушина перед ним задницей крутила! – зло прошипела она, сжав мундштук так, что побелели пальцы. – Гедеона и так кризис среднего возраста одолел, будь он неладен, а тут еще и подружка твоя! Ну, он к ней и переметнулся…
– К Даше?! – я ей не поверила. – Бред какой-то!
Дарья, в отличие от меня, с влюбленностями и устройством личной жизни не торопилась, спутника жизни выбирала тщательно и придирчиво, причем исключительно из гвардии генерала и из космопилотов. Из молодых, сильных и внешне привлекательных. И вдруг Хоффмайер? Лысеющий мужчина за сорок пять, с непривлекательными, будто топором вырубленными чертами лица, не орел, да еще и ростом ниже самой Даши… В голове не укладывается!
– К ней, Надя, к ней, – голос Кочетовой так и сочился ядом. – На молодое тело старого козла потянуло! Я отпустила, конечно же. Еще и пинком на дорожку сопроводила бы, да нам по работе друг от друга деваться некуда. И Мерхушину он мне трогать запретил. Вот так прямо и запретил, сказал, что, если я буду по работе его новой пассии нервы мотать, он на меня Дубровцеву накляузничет, что я до сих пор покуриваю иногда, и так, еще кое о чем по мелочи, да еще и крупный головняк припишет. И доказывай потом, Элечка, что ты не верблюд! Как околдованный, ей-богу! Никого, кроме стервы той не видел и не слышал…
Я тихо фыркнула.
– Сорвать злость на Даше ты не могла. Поэтому решила сорвать ее на мне, так? – в тон ей осведомилась я.
Вот и причина постоянных придирок ко мне! Но, даже если Дарья действительно закрутила роман с начальником, я-то тут причем? Где логика? Вопросы, видимо, риторические.
Кочетова поежилась, будто замерзла, и вновь потянула в рот мундштук. Хорошая модель, кстати, в ней сразу несколько фильтров, делающих вред от курения минимальным, главное – не забывать заряжать.
– Я тогда сама не своя была, Надь, – помедлив, ответила она. – Я ж привязалась к этому козлу, полюбила