Нарика и Серая пыль.
переменить надоевшую тему, сказала, повернувшись к Наю:
– Утром, когда ты ушел, приходила Феа. Ничего не помогает. Тени уже добрались до нашей улицы.
Най сел за стол рядом с матерью.
– Да уж. Одно хуже другого. Тин спит? Мне можно зайти к ней?
– Не надо, пусть отдыхает.
В комнате наверху послышался стук, отворилась и хлопнула дверь, на ступенях послышались легкие шаги. На пороге кухни появилась девочка пяти лет с длинными рыжими волосами. Увидев брата, она радостно вскрикнула, подбежала к нему, привычно взгромоздилась на колени и крепко обняла за шею.
Най погладил сестру по голове и прижал к себе так ласково и осторожно, будто боялся повредить. Тин заметила на его руке рану и сочувственно вздела вверх тонкие бледные бровки.
– Больно?
Он сморщился:
– Что ты, уже зажило! Только не трогай.
Сестра не ответила. Она побледнела, а губы вмиг стали синими.
Талиния резко сорвала с плеч пуховую шаль и укутала девочку.
– Ох, милая! Да что же это! Сейчас налью тебе травок, станет полегче. Сиди! Эх, только бы еще немного огнецветов! Но я обошла все окрестности, все! И не нашла ни одной поляны! А ведь раньше они были повсюду.
Продолжая сокрушаться, Талиния насыпала в чайник горсть ароматных трав, залила кипятком, положила внутрь сухие красные ягоды и мед.
В этот момент дверь распахнулась и на пороге появилась Нарика с мерцающими огненно-рыжими цветами, обернутыми мокрой тряпицей.
– Вот. Остались еще там, в лесу… – запыхавшись сказала она.
От удивления Талиния выронила из рук глиняную крышку от чайника и воскликнула:
– Как! Где ты взяла их?
– Это не так уж важно. Все равно в этом году цвести они больше не будут!
Талиния выхватила у нее из рук огнецветы, положила в глиняный кувшин и залила водой. Затем она взяла деревянную скалку, тщательно все растолкла и перемешала.
– Ну хватит! – заметно приободрившись, сказала она, налила в стакан мерцающей рыжеватой воды и протянула дочери.
Тин быстро, не отрываясь, выпила живительный напиток и поставила пустой стакан на стол. Впавшие щеки девочки залил румянец, а глаза, отененные синевой, посветлели и засияли.
Нарика, Най и Тин, прижавшаяся к брату, сидели на деревянной скамье перед домом. Нарика подставляла лицо теплым лучам Ифуса. Тин дремала. Най о чем-то думал.
– Прости, – вдруг сказал он, продолжая смотреть перед собой, – сегодня я не смогу пойти на косогор с тобой. Я должен идти рыбачить. Обещал отцу.
– На реку? – удивилась подруга, – но там же Твари! Ты сказал ему об этом?
– Нет, зачем? Он и так сам не свой последние дни, да и потом… Он бы отправил меня на охоту. Терпеть не могу этих убитых зайцев! Пойду на озеро. Там водятся пучеглазые ерши и водяные звезды. Конечно, сложно назвать их вкусными, но если побольше посолить и посильнее зажарить, чтобы только угольки от них остались, то почему бы и нет!
Тин проснулась, хихикнула и скорчила гримасу.
– Бе-е, тогда-то точно выйдет гадость!
Най