И грянет атомов песнь.
были понятны даже примитивным видам, населяющим Простор.
Низшая форма информационного и материального обмена внутри деспотичной цивилизации – то что нужно для управления масс. От интуитивной арифметики, когда один абориген на пальцах выторговывает себе три рыбины за мешок пшена, до матриц расчета звездных координат – такой широкий спектр возможностей, скрытый за десятью символами!
Цифры были нашими друзьями, а вот слова – худшими из врагов. Вибраника была инструментом наших угнетателей – способом их господства над самым существом мироздания.
– Время тикает. – Угрюмо поторопил нас Гока.
– Придется наверстывать небольшой пробежкой. – Отшутился я, но секунды и вправду убегали прочь, мечтая оставить нас в дураках.
– Разница, – Мин поднял палец вверх, – появилась разница. Отклонение между запрошенным объемом пустотьмы для дозаправки и расчетным показателем затраченной энергии, если учесть, что маршрутные данные не врут.
Я прикинул возможные «или», что могли объяснить перерасход анимы, как еще называли пустотьму в Просторе.
– Похоже они отклонялись от курса… – Пробурчал Гока первую теорию. – Делали крюк?
– Не похоже. – Мин прищурился, прокручивая в голове данные. – Отклонений по дате и времени прилета – нет.
– Хм… А если дата вылета фальшивка? – Гока скрестил руки на мощной груди.
– Исключать нельзя. – Пожал плечами Самико-мин. – Но излишняя конспирация настораживает вдвойне.
Я посмотрел вверх, где тени скрывали потолок нашего сектора. Там, за толщей дисматерии и камня, я знал это точно, простиралась свобода.
Свобода, усеянная миллиардами звезд.
Отобранная у нас слишком давно.
Я знал – в этой свободе колыхались осколки Империи, одинокие песчинки, что Хозяева стирали в пыль, стоило им отразить свет нашей надежды.
– Есть еще вариант. – Сказал я, не смея верить в это. Потому как, если это было бы правдой, это могло дать им шанс вырваться с Каморана. – Двигатель Аман-Хорста не при чем. Нечто другое пожирает аниму прямо из сакральников.
Мои давние товарищи, верные псы человечества, потянули за свои невидимые ошейники и переглянулись. А мое сердце забилось очень быстро, но не от испуга, как сегодня в каменной темнице, где я услышал голос – а от воодушевления.
– Работаем? – Спросил Гока, потирая руку об руку.
– Работаем. – Мин оправил свой воротник, пригладил волосы и взглянул на меня.
Я взвешивал риски, прогнозируя исходы. Искал тот самый маршрут, где последствия не имели бы ничего общего с катастрофой.
Но все «за» и «против» сгорали огнем в груди, когда я представлял, что смогу избавить мой народ от страданий не только во тьме тоннелей Каморана, но и везде куда дотянусь.
Мой мозг капитулировал пред велением сердца, а душа подхватила единственный правильный ответ и облекла его в слова.
– Работаем. – Подтвердил я и положил начало истории, что мне еще предстоит поведать.
ГЛАВА 2. И пересечется рубикон
Но