Фрау без голоса.
случилось. И это что-то из распахнутых тревожных глаз Якова проникало в сердце Юстины и леденящим потоком сковывало дыхание.
– Юстина, война!
– Что? Война? С кем?
– С немцами.
– С нами? Что- то я не понимаю… мы же немцы.
– Юстина, не забывай, что мы теперь часть России, и мы обязаны быть на ее стороне. Ты только не волнуйся: говорят, что это кратковременный конфликт. Но мне надо завтра ехать на сборный пункт.
– Яков, мы же меннониты. Мы не берем оружия в руки, мы не умеем воевать. Наш Бог не дает нам такого права – убивать!1
– Я знаю, и там тоже знают. Мне было сказано, что меня призывают санитаром. Прошу тебя: возьми себя в руки. Еще многое нужно сделать, обсудить и собраться в дорогу.
Жаркий зной уходящего августа плавился и угасал. Чувства прятались глубоко, на смену им пришла сдержанность: не рыдаем, не ломаем руки, не закатываем истерики. Война официально уже полыхала, и теперь она добралась непрошеной гостьей и до них. Где-то далеко от их дома месяц назад такой же молодой, как и Генрих, девятнадцатилетний боснийский серб Гаврило Принцип, террорист, убил наследника австро-венгерского престола эрцгерцога Франца Фердинанда и его жену Софию. И эта версия стала официальной причиной Первой мировой войны. Хотя историки утверждают, что костер смерти начал разгораться раньше. Так бывает порой в семье между супругами: копится и зреет недосказанность и недовольство, а потом маленькой спичкой полыхнет пожар с пустяковой, казалось бы, причины: не там тарелку поставил, не вовремя ведром громыхнул. И вот уже в семейные распри втянуты все родственники и друзья: распахано поле ненависти и гибнут в нем люди и чувства.
А чувства Якова и Юстины заглушались мелкими делами, хотя некоторое время оба пытались прийти в себя и хватались за что попало, лишь бы занять руки и успокоить мозг. Но любовь к порядку и отвращение к ненужной суетливости взяло вверх, и вот уже пошел слаженно, в две пары рук, процесс сбора и решения неотложных хозяйственных дел. Муж и жена, погрузившись в хлопоты и мимолетом прикасаясь руками, без слов, молча прятали на дно своего сердца любовь, которая должна стать их оберегом в грядущие лихие года.
Утром Яков и его товарищи по несчастью отправились на сборный пункт, оттуда – в Екатеринослав, а там меннонитов, уважая их вероисповедание и помня наказ Екатерины не привлекать переселенцев-меннонитов в качестве солдат, отделили от других мобилизованных и отдельной ротой отправили в действующую армию санитарами.
Не будем здесь рисовать романтическую картинку из неправдивого фильма о войне, как под пулями девушка спасает бойца. Здесь все было страшнее: снаряды калечили солдат, о первой помощи (кроме перевязки) на линии соприкосновения с фронтом не было и речи. Это двумя годами позже придет понимание «золотого часа» для раненых, часа, когда помощь должна быть оказана
По уставу воинской повинности 1874 г. (ст. 157) меннониты освобождены от ношения оружия и потому не назначаются в войска, а отбывают обязательные (общие) сроки службы в мастерских морского ведомства, в пожарных командах и в особых подвижных командах лесного ведомства. Льгота эта распространяется, впрочем, лишь на тех из М., которые присоединились к секте или прибыли из-за границы, для водворения в Империи, до 1 января 1874 г. Энциклопедический словарь Брокгауза и Ефрона. СПб, 1896. Т. 19, полутом 1, с. 96.