Сибирская ментальность и проблемы социокультурного развития региона. Сборник статей
В фундаментальном исследовании, осуществленном А. Н. Багашевым, показано на материале антропологии лесостепной части Западной Сибири эпохи раннего железа теснейшая взаимосвязь изначально антропологических неоднородных скотоводов-кочевников, выражавшаяся как в частичном сохранении, так и смешении антропологических типов[13]. Помимо соединения общих усилий в решении повседневных задач между сблизившимися между собой различными этническими группами беспрепятственно осуществлялись брачные отношения, являвшиеся источником новых этнических образований. В то же время специфика хозяйственной деятельности и определяемые ею формы организации жизни отдельных объединений сибиряков-скотоводов сохранялись независимо от этнического состава.
Природные свойства Сибири сближали между собой различные этнические группы, создавая особую сибирскую общность и солидарность, что в разных аспектах уже отмечалось в научной литературе[14]. Одним из таких свойств является неразрывная связь с природой вне зависимости от того, является ли сибиряк городским жителем или он проживает в деревне. «Ханты и ненцы, ведущие традиционный образ жизни в Ханты-Мансийском автономном округе, городу и деревне предпочитают родовые угодья, которые, как правило, находятся в глухой тайге, – констатирует Н. Н. Зинченко. – Здесь волей-неволей они подчиняются тем законам, которые Природа, эта главная кормилица и поилица человека, создала и которые во имя сохранения жизни он должен неукоснительно соблюдать.
Первое, что всегда помнят аборигены, обитающие среди просторов зеленого океана – так это о своих четвероногих соседях. Ведь большинство зверей в тайге – хищники, и человек для них лакомая добыча. Чтобы не попасть им в лапы, он должен не только осмотрительно, но и бесшумно передвигаться по звериным тропам, хорошо знать повадки медведя, волка и других кровожадных и сильных хищников.
С той же осторожностью, с какой абориген вынужден передвигаться по урману, он относится и к каждому человеку, с которым время от времени его сводят обстоятельства. В силу привычки, вольно или невольно, от тех, кого он видит впервые, остяк ждет открытого нападения или иной угрозы, связанных с физическим насилием.
Как удалось выяснить, прежде чем вступить с незнакомыми в разговор, аборигены стремятся понять, с какими намерениями добрыми или злыми, они пожаловали на стойбище или вышли на тропу охоты. На какие действия способны эти люди и чем в дальнейшем обернется знакомство с ними?
На эти животрепещущие вопросы аборигенов раньше отвечали шаманы, обладавшие способностью во время камлания входить в транс, с помощью духов общаться с Богом и предсказывать грядущие события»[15]. Об особенностях освоения огромных пространств Сибири говорит и изумительная способность ориентироваться в громадных
Багашев А. Н. Палеоантропология Западной Сибири: лесостепь в эпоху раннего железа. Новосибирск, 2000; см. также: Косарев М. Ф. Западная Сибирь в древности. М., 1984, гл. 7. Древние миграции, с. 165–179; и др.
См., напр.: Мазин В. А. Природосообразные характеры ханты и манси в литературе (обоснование школьного и вузовского обучения). // Западная Сибирь: история и современность. Тюмень. 2003, с. 206–211; Октябрьская И. В. Человек в традиционном мировоззрении тюрков Саяно-Алтая. // Сибирь в панораме тысячелетий Мат-лы междунар. Симпозиума. Новосибирск, 1998, т. 2, с. 352–361; и др.
Зинченко Н. Н. К оценке проверки архаических ритуалов коренных народов Севера. // Западная Сибирь: история и современность. Тюмень. 2003, с. 222.