Мёртвые уши, или Жизнь и быт некроманта. Маргарита Преображенская
«какой-никакой», а очень и очень! – воодушевлённо сказал Базиль. – На грани двух миров она одним прикосновением пробудила Карломана от вечного сна, в который его погрузил сам Люрор де Куку после очередной нашей затеи против некромантов, а вчера ночью ей почти удалось вернуть принцу прежнее тело! И всё это неосознанно, в лёгком душевном порыве. Я сам видел: сухая роза расцвела у неё в руке!
Загадочные события прошедшей ночи вдруг обрели неожиданный смысл. А я-то думала, что всё это иллюзия или, может быть, даже продолжение сна, но оказалось, что я действительно могла сотворить чудеса! Мне почему-то вспомнилось, что в руке Люрора де Куку роза увядала, а в моей – зацвела. Что же это могло означать? Задумавшись, я невольно сдвинула щеколду, и она своим предательским лязгом выдала меня с потрохами. Базиль мгновенно оказался у двери и, резко распахнув её, замер, сосредоточенно и дерзко глядя на меня пылающими жёлтыми глазами.
– Ты подглядывала и подслушивала! –прошипел он, ощетиниваясь, как взъерошенный кот, так что волосы вставали дыбом во всю длину, смешно торча во все стороны.
– Сам не лучше! – заявила я, быстро проскользнув мимо и убегая в другой угол лаборатории. – Ты тоже ночью поглядывал за мной, шаромыжник кошачий!
– Не подглядывал, а охранял, рискуя онеметь от восхищения и схлопотать разрыв сердца от ревности! – скабрезно ухмыляясь, промурлыкал Базиль.
Он уже подходил ко мне, раскрывая объятья, но, заметив, что я собираюсь кинуть в него чем-то тяжёлым типа горячего тигля, взял себя в руки.
– Дорогой Фламель! Позволь представить тебе самую отчаянную и прелестную русскую мадемуазель, какую я встречал по ту и эту стороны, – сказал он, обращаясь к алхимику.
Тот отвлёкся от дел и, повернувшись, наконец, взглянул на меня – старец с живыми карими глазами и редкой бородкой.
– Ну, конечно! Вы тот самый Фламель! – воскликнула я, вспомнив картинки в источниках.– Гениальный алхимик Франции!
– Благодарю вас, мадемуазель! – сказал старик, кланяясь.
Он смотрел на меня с опаской – видно, с некромантами у него тоже отношения были так себе. Я взглянула на него в лорнет, заставив старца в страхе прикрыться рукой, но никаких изменений в его облике не произошло. Он даже выглядел гораздо более чётким и ярким, чем все остальные образы обитателей потустороннего мира, и был окружён какой-то особенно тёмной аурой.
– Вы тоже живой, как и я! – прошептала я.
– Да, – сказал Фламель, убрав руку от лица. – Я нашёл способ перемещаться сюда из своего времени, но для этого нужен специальный эликсир. Готовится он несколько лет, поэтому я бываю здесь редко.
– А Эжени ведь твоя коллега, Фламель! – сказал Базиль. – Только в её веке наука алхимия много потеряла – целых две буквы и философский смысл. Теперь это просто банальная химия.
Старик взглянул на меня с интересом: в его время женщин среди алхимиков не водилось, тем более русских. Это сейчас химичек пруд пруди.
– Ну, я удаляюсь, ибо вы сейчас