Я найду тебя первым. Чон Гон У
следов. Полицейские приблизились, осматриваясь по сторонам. Я был уверен, что они ищут меня.
Как же поступить?
Сердце забилось быстрее. Я не мог попасться вот так. Сколько бы я ни объяснял, вряд ли они поверят в историю о том, что я умер и переродился в теле У Пхильхо. И это не самое худшее. В его теле мне придется предстать перед судом и получить довольно суровый приговор.
Я легонько отодвинул стул назад. Если что-то пойдет не так, я планировал резко встать, выхватить его из-под себя и швырнуть в полицейских. А затем, перепрыгивая между столами…
– Твою ж мать!
Человеком, который с этими словами швырнул стул, оказался мужчина средних лет. Он сидел за столом в противоположной стороне зала и ругался, напряженно играя в компьютерную игру. Пока полицейские находились в замешательстве, он попытался перепрыгнуть через стол и рвануть к двери, но зацепился за провода и упал. Мониторы повалились один за другим. Стакан с рамёном[5], стоявший на столе, взмыл в воздух. Немногочисленные посетители компьютерного клуба вскочили и, толкаясь, окружили виновника переполоха и стражей порядка.
– Держи его! – закричал один из полицейских, а другой бросился к упавшему мужчине.
– Пусти! Пусти!
Мужчина брыкался и орал, оказывая ожесточенное сопротивление. В конце концов пришлось вмешаться и второму полицейскому. Я не упустил этот шанс. Тихо поднявшись, я прошел между столпившимися людьми и подошел к двери, при этом не забыв стянуть куртку, которую кто-то повесил на стул. Это была черная ветровка. Надев ее, я спустился по лестнице. В компьютерном клубе продолжали раздаваться вопли. Как только я вышел из здания, увидел патрульную машину со включенной мигалкой. В следующий миг послышался звук разбитого стекла и на машину упал корпус компьютера. Я вздрогнул, а затем быстро двинулся дальше. Какой бы кавардак ни творился наверху, меня это не касалось. Конечно, кража куртки была мне не по душе. Тем не менее я почувствовал облегчение от того, что в ее кармане лежал бумажник. Впервые с тех пор, как очнулся после смерти, я ощутил спокойствие. Осталось только найти кого-то, кто бы встал на мою сторону, и все будет лучше некуда. Но перед этим мне хотелось вздремнуть.
Перерождение… Это оказалось так утомительно.
Я всегда видел цветные сны. Они были пестрыми, как выходной наряд деревенской бабули. Поэтому образы вроде чьей-то пролитой крови или исторгнутой рвоты оставались очень реалистичными даже во снах. Эти образы (которые весьма отличались от выходной одежды бабули) были воспоминаниями из сцен, с которыми я сталкивался на местах преступлений.
У меня была превосходная память. Однажды увидев что-то, я почти никогда это не забывал и мог хранить в своей голове, словно файл в компьютере. Его можно было вызвать в любой момент и восстановить в виде изображения или видео. Проблема была, только когда я спал. Стоило мне заснуть, и высвободившиеся из-под контроля воспоминания врывались в мои сны. Большинство из них были ужасными и отвратительными.
После
Рамён (