Паромщик. Джастин Кронин
прекрасный день – день, когда он закончил постройку своей красавицы.
Я огибаю корму и на другой стороне корпуса вижу дощечку с названием корабля: «Синтия».
– К сожалению, мне не хватило времени, чтобы прибраться, – сетует отец. – Ненавижу оставлять после себя хлам.
Я понимаю, что сделал отец. Вещь, оставленная мне в наследство, предназначена вовсе не для меня. Я – не более чем хранитель. Тело матери тогда не нашли – только лодку, качавшуюся на приливных волнах, без якоря, с забрызганными кровью скамейками. Никакой записки. Последнее ударило по отцу больнее всего. Ее смерть породила пустоту, которую нельзя было заполнить ничем, даже последними словами. Это стало нарушением естественного порядка вещей. И в одиннадцатый час своей жизни отец попытался это исправить. Его лодка, его «Синтия». Так он вернул ее обратно в наш мир.
– Обещай, что будешь плавать на ней.
– Обязательно буду. Можешь не сомневаться.
Отец умолкает. Он стоит, переминаясь с ноги на ногу, засунув руки в карманы.
– Я знаю, что был не самым заботливым отцом. Особенно после… – Он пожимает плечами. – Ну, это дело прошлое. Что было, то было.
Меньше всего мне хочется говорить на эту тему сейчас. Да и вообще когда-либо.
– Не вини себя. Все позади.
– Просто хочу, чтобы ты знал, как я сожалею. – Отец протяжно вздыхает. – Это все моя вина. У нее были… свои особенности. Ты, сынок, о них не знал.
За спиной отца открывается дверь. Это мой подопечный. Он тяжело дышит. Наверное, бегал по всему дому, разыскивая нас. Я готов задушить парня на месте.
– По-моему, я велел тебе ждать в машине.
– Прошу прощения, сэр. Мне показалось, что я просто обязан напомнить вам о времени.
Бросаю взгляд на часы. Начало первого. Ехать до парома минут сорок; при интенсивном движении – больше. Меня словно ударяют в грудь. Мой отец уходит из нашего мира; мой отец почти ушел. И когда он уйдет, когда я буду стоять на причале и смотреть на отплывающий паром, я останусь последним из нашей семьи. Все воспоминания о событиях прошлого будут моими, и больше ничьими.
– Дай нам еще несколько минут, – говорю я стажеру.
Но он продолжает стоять с упрямством заборного столба. От меня сейчас можно ждать чего угодно, вплоть до того, что я наброшусь на парня с кулаками. Положение спасает отец. Понимая мое состояние, он поворачивается к стажеру и протягивает руку:
– Давайте знакомиться. Я – Малкольм Беннет.
Эти слова повергают парня в шок. Выходит, он не знал, за кем мы едем. Пока они пожимают руки, глаза моего подопечного мечутся. Он попеременно смотрит на нас, затем мямлит:
– Так вы…
– Совершенно верно. А вы, как вижу, работаете с моим сыном.
– Да, сэр. Я – его стажер.
– Вам повезло. А звать вас как?
– Ой, простите. Забыл представиться. Джейсон Ким.
– Спасибо, мистер Ким, что напомнили нам о времени. А то мы углубились в воспоминания