Любовь распята. Я должен жить. Иван Державин
головой и рукой и вдруг исчез в другой комнате, откуда вернулся с тремя листами бумаги.
– Я тут, пока вас не было, подзанялся детьми. Дал им бумагу, карандаш и заставил нарисовать меня, показав предварительно Наденьке, как это делается.
Не дожидаясь, когда они перестанут ахать над портретом дочери, он положил на стол два других листа.
По портрету, нарисованному Костей, было заметно, что у него уже есть опыт рисования, чувствовалась уверенность в линиях. Но Алексей Константинович на его рисунке был просто дядей с усами, зато на рисунке Нади был именно он, большой и добрый, а, к примеру, не Дмитрий Иванович, худой и веселый.
– Чувствуете разницу? – спросил крайне довольный Алексей Константинович.
Гости не сразу поняли, чему он радуется.
– Чувствуем, – неуверенно согласился Дмитрий Иванович. – На рисунке дочери ты больше похож на себя.
– А я о чем? Я же об этом и говорю. Талант! А Костя мой ремесленник. Нет у него изюминки. А у нее есть. Я к чему? Прошу учесть при дальнейшем ее воспитании. Надо развить эту способность.
– И учитывать тут нечего, – живо возразил Дмитрий Иванович. – Ты и будешь ее первым учителем рисования. А у твоего Константина, говорят, тяга к математике. Так им займется моя Наталья, она у меня математик, а я обучу его столярному делу. К этому делу у меня особое пристрастие. Я мечтаю заиметь когда-нибудь свои шесть соток. Когда – никогда я их получу, и тогда мы с Костей всю мебель сами смастерим. А Оля, чтобы не скучать, научит Надюху играть на пианино. Чем черт не шутит, может, и здесь что получится. Она у нас поет неплохо.
Возражений не было, и выпили на посошок.
– Разве с участком проблема? – поинтересовался Алексей Константинович в прихожей.
– Третий год РОНО обещаниями кормит.
– Возьми мой под Бронницами. У меня он пятый год пустует. Для меня он, как чемодан без ручки. И бросить жалко и знаю, что все равно его не потяну – нет времени. И Оленька особого желания возиться на нем не проявляет. Не буду, говорит, весь день стоять кверху задом. Поэтому, бога ради, забери его, если у тебя мечта такая.
– Что значит, забери? – обиделся Дмитрий Иванович. – Я тебе не нищий, а учитель и даже говорят, неплохой. У меня и деньги есть.
– Никаких денег. Одно условие: мы изредка будем приезжать, чтобы Костя смог побыть на воздухе. Да и лишние рабочие руки тебе не помешают.
Они ударили по рукам и обнялись.
***
Утром Дмитрий Иванович, страдая от головной боли, спросил жену:
– Ты не помнишь, чем у нас закончился диалог насчет участка? О чем мы договорились?
– Именно диалог двух пьяных мужиков. Вот у него самого и спроси. Если и он что помнит.
– Пойду за Надюхой и спрошу.
– Проспал ты дочь, я уже привела ее. Не хотела, чтобы вы продолжили знакомство. Завтра у нас педсовет, забыл? Спросишь в другой раз.
Но уже на следующий день, окунувшись