Вернись ради меня. Коринн Майклс
ее и сделаю все, чтобы мы уехали отсюда в ближайшие два месяца.
Доктор Лэнгфорд изучает меня взглядом, и я понимаю, что он не купился на мою ложь.
– Я не осуждаю, – произносит он, – лишь хочу помочь.
Чем помочь? Кевин единолично владеет фермой, машиной и банковским счетом – у меня же нет ничего. Муж все держит под контролем, а если что-то противоречит его планам, он выходит из себя. Когда мы сбежим, нам придется уехать очень далеко, чтобы он не смог нас найти, как бы ни искал. А Кевин будет искать. Он захочет вернуть свою дочь и никогда не оставит меня в покое.
Я пытаюсь выдать самую искреннюю свою улыбку:
– Со мной все хорошо, доктор Лэнгфорд. Уверяю вас.
Он вздыхает, поняв, что ничего другого от меня не добьется.
Никто не в силах мне помочь.
– Ну хорошо, тогда скоро увидимся. Береги себя и не стесняйся звонить, если что-то понадобится.
– Так и сделаю, обещаю.
Доктор уходит, и в комнату залетает Хэдли. Она улыбается, а ее карманы набиты леденцами. Дочь бросается ко мне и обнимает меня за талию. Я тут же морщусь от боли.
– Прости, мам! Я забыла, что у тебя синяк.
У меня всегда синяки.
– Ничего страшного, зайка.
– Папа снова разозлился? – в ее взгляде беспокойство. – Он не должен тебя обижать.
Боже, какую жизнь я ей показываю…
– Это вышло случайно, – вру я. – Со мной все в порядке.
Хэдли качает головой:
– Мне не нравится, что у тебя снова синяк.
Мне тоже, и поэтому я должна действовать, пока он нас не погубил.
4. Коннор
– Если мы хотим продать ферму, нас ждет куча работы, – говорю я, хватая принесенное Декланом пиво.
Брат качает головой:
– По крайней мере, земля хороша. Она-то и есть настоящая дойная корова.
– Какой каламбур! – Шон поднимает бутылку с самодовольной усмешкой.
Идиоты.
Во всяком случае, мы с братьями сходимся в одном: нужно поскорее избавиться от фермы и убраться подальше отсюда.
Но затем я думаю о женщине, живущей по соседству, – той самой, что приходила ко мне во снах гребаных восемь лет, а теперь замужем и с ребенком.
Не могу здесь оставаться, ведь я захочу снова ее увидеть, чтобы узнать, правда ли все то, что я успел себе нафантазировать.
Джейкоб откидывается на спинку стула и указывает бутылкой на меня:
– Среди нас всех ты, Коннор, единственный, кто мог бы этим заняться.
– Я?
Джейкоб ближе всех ко мне по возрасту, и мы с ним особенно похожи. Раньше нас постоянно принимали за близнецов. У нас обоих рост шесть футов и два дюйма[7], темно-каштановые волосы и зеленые глаза. А еще мы с ним самые отмороженные кретины в семье.
– Ага, у тебя же за душой ничего нет. Без обид, малой.
Как же мне надоело, что эти придурки до сих пор видят во мне легковерного младшего братца, которого нужно защищать. Они будто не знают, что я чертов «морской котик»: я прошел войну, в меня стреляли, и при желании я могу
Примерно 188 сантиметров.