Империя проклятых. Джей Кристофф
пальцев, и снова оглядел ночь в поисках призрачно-бледных фигур, но, конечно, их там не было – их там никогда не было. Слова давили мне на плечи, как сломанные крылья.
– Твою племянницу убили год назад. Вместе с ее мама́. И это я пригласил смерть на порог нашего дома. Так что, если в твоем сердце нет ничего, кроме ненависти ко мне, сестра, поверь, я тебе сочувствую. Твой огонь – пламя свечи по сравнению с ненавистью, которую я испытываю к себе.
Я сделал шаг по снегу, и Селин повернулась ко мне, пока я говорил.
– Поэтому мой мир теперь – эта девушка внизу. Мне нет дела до душ под небесами. Я ничего не прошу у их повелителя, кроме возможности плюнуть ему в лицо, прежде чем он отправит меня на тот свет. Срать я хотел на твоего Спасителя, сестра. На его колесо. Клянусь колесником, который его вырезал, и лесорубом, который срубил то дерево, и сыном шлюхи, который посадил его. И ты можешь ненавидеть меня сколько хочешь, если тебе от этого легче. Я буду сопровождать Диор на этом пути столько, сколько она пожелает. Теперь я и сам хочу посмотреть, куда он нас приведет. Но если ты накличешь на нее беду, если ты или этот Дженоа позволите хоть одному волоску упасть с ее головы, то все, что тебе пришлось пережить за последние семнадцать лет, будет ничем – ничем – по сравнению с адом, который я тебе устрою.
Я смотрел на Селин сквозь падающий снег.
Моя сестра. И больше не моя сестра.
– Я рада, что мы прояс-с-снили все вопросы и понимаем друг друга. Брат.
И, развернувшись на каблуках, она скрылась в темноте.
XI. Хрупкая, как крылья мотылька
– Если я поднимусь, то получу по морде? – спросил кто-то из темноты.
– Зависит от морды, – ответил я, берясь за меч. – И от того, кому она принадлежит.
– Спасительница империи, – ответили мне. – Убийца Вечного Принца. И, кроме того, некоторые бы добавили, что она поражает великолепным остроумием и ослепительной красотой.
– У меня нет таких знакомых.
Перевалило за полночь, и в мое дежурство все было спокойно, хотя и ужасно холодно. Мороз пробирал до костей, но выпитая водка согревала, щеки горели, ступни и язык онемели. Я, конечно, слышал приближение Диор: сапоги хрустели по покрытому снегом склону. Кроме того, я почувствовал ее запах, но опустошенная мной бутылка, к счастью, утолила большую часть жажды, а остальное вызвало у меня такое отвращение, что я запихнул его обратно и захлопнул дверь в своем сознании, проклиная и его, и себя в придачу.
Диор выплыла из темноты, закутанная в подаренный мной сюртук, над шарфом, закрывавшим лицо, блестели глаза.
– Почему не спишь? – проворчал я.
– Подумала, вдруг ты хочешь отдохнуть.
– Отдохну, когда умру.
– Тогда подумала, вдруг тебе нужна компания. Ворчливый придурок. – Закурив одну из своих черных сигарилл, она прислонилась к пронизанному гнилью ясеню рядом со мной. – Видел что-нибудь?
– Спасительницу Империи. Убийцу Вечного Принца, – ответил я и нахмурился. – Кстати, этот